снарядов.
— Разве я не говорил, что они не владеют системой согласования частот 
колебания?! — сдержанно ликовал Тесла.
Потом он лично появился перед публикой под устрашающими майскими облаками.
Вокруг него выстроилась стена из белых полуцилиндров и ослепительных 
воротничков. Господа оборонялись от спорных вопросов галстуками. Усы делали их 
похожими на братьев. Некоторые джентльмены беззлобно моргали. Иные недовольно 
покашливали. На Теслу из-под огромных парящих шляп смотрели две светлоокие дамы,
 затянутые в корсеты.
Их лица сияли кровожадным любопытством.
Скромная улыбка зародилась в уголке рта Теслы. Смеющиеся глаза демонстрировали 
бдительность. Длинные пальцы — признак высокого интеллекта — сжимали 
хромированную коробочку, из которой торчала проволочка.
Палец нажал на кнопку.
Кораблик в центральном бассейне тронулся.
Кораблик делал то, что ему приказывали.
Как и он сам.
Тесла остановил его нажатием кнопки.
Командами, переданными без проводов, он зажег на кораблике лампочки.
Он «ставил ему вопросы», и телеуправляемый кораблик отвечал движениями.
Еще одна безымянная вещь появилась в мире.
Первый робот!
Люди не хотели верить своим глазам.
— Как это называется? — спрашивали дети родителей, отрывая глаза от бассейна.
— Телеавтомат.
Порог ожидаемого был превышен, ощущения публики рухнули, так сказать, в 
пропасть.
Это было падение дерева на горе, где никто этого не услышит.
Кэтрин коснулась губами кустика волос, торчащего из уха Джонсона, и с горечью 
шепнула:
— Никто ничего не понял!
Родился
Тесла покинул Медисон-сквер-гарден под вспенившимися майскими облаками.
— Как это «не разглядели»? — переспрашивал он, блуждая по нижнему Западному 
Манхэттену.
— Потому что нет такого закона, чтобы все обязательно слышали говорящего, — 
вторил ему все тот же Тесла.
Бандиты, которых он знавал, ужасные хиосы, были перебиты или арестованы. На 
перекрестках Гринвич-Виллидж их сменили заядлые кокаиноманы хадсон дастерсы. 
Дастерсы водили знакомство с городской богемой. И те и другие знали, кто такой 
Тесла. Уперев в подбородок указательный палец, он с насмешливым спокойствием 
смотрел на них со страниц газет.
— Гляди-ка, — бросил один из них, когда мимо прошел голенастый ученый, — какое 
фантастическое животное!
— Что-то он нынче грустный. Хорошо бы дать ему немножко кокаина, — с 
готовностью отозвался другой.
— Зря только товар переведешь, дружище, — встрял в разговор третий. — Он сам 
будто в кокаине родился.



74. Астория

В июне Теслу опять пригласили в городок роскошных вилл и газонов на скалистом 
берегу Род-Айленда. Привет, белые паруса! Привет, голубое небо!
На этот раз покататься в Ньюпорте на яхте его пригласил Джон Джейкоб Астор. 
Тесла явился в мраморную летнюю хижину Астора, обхватив самый большой в мире 
букет роз. Кэтрин писала ему, что миллионеры не забывают настоящих друзей.
Побережье трепетало.
Двери из морозного стекла таяли, превращаясь в двух одинаковых павлинов.
— Бескрайнего вам космоса! — весело приветствовал Тесла Астора.
— Космоса вам бескрайнего! — ответил остроумный Астор.
Лицо миллионера напоминало лист из гербария. Его улыбка была холодной, как 
приютский суп.
«Что в этих глазах — меланхолия, отвращение или просто пустота?» — никак не мог 
решить гость. Он также не мог понять, может ли тот существовать как личность на 
таком высоком представительском уровне. Монашескими пальцами Тесла взял со 
стола Астора книгу Астора «Путешествие в иные миры» и похвалил ее.
И тут Астор ошибся. Он ошибся, спросив гостя, над чем тот сейчас работает. 
Тесла завел разговор о радиоуправляемых торпедах и телеавтоматах. Он говорил 
так, как, вероятно, говорил бы Гёте, если бы волей случая сделался 
коммивояжером.
Он предварял слова взглядом раненых горящих глаз: Ницше, Шопенгауэр, 
Вивекананда. Животворящий принцип, на основании которого формируется кристалл, 
работает независимо от людской воли. Альтернативный источник энергии! Концепция 
множественности миров! Возможность для будущего поколения обходиться без пищи!
— Если Землю накачивать периодическими вибрациями, она треснет пополам, как 
яблоко. — Подвижный изобретатель заглянул в глаза Астора и двусмысленно 
усмехнулся. — Суть в том, что надо колебаться в унисон с вибрацией мира, а не 
осциллировать в противоположном направлении.