Где полуцилиндры, набитые паклей? Где Голубка Лиззи и Кроткая Мэгги? Где 
бульварные легенды, романтичные, как «Одиссея»? Где опрокинутые бутылки, 
отражающиеся в оловянном зеркале бара «Блошиный мешок дядюшки Трикерса» и «Зала 
самоубийц Мак-Гурка»? Где звездоглазый «Гудзон Дастерс»? Где менестрели и 
чревовещатели, курильщики опиума, восковые фигуры, ученые-френологи, автоматоны,
 леди Мефистофель?
— Чувствую преемственность, — повторил Тесла, глядя израненными и загадочными 
глазами сквозь миллионы ликов, являющихся из личинок света.
Косанович никак не мог понять, в чем именно дядя видит преемственность.
*
«Уважаемый мистер, — писал ему мистер Вайлиге, менеджер склада „Манхэттен 
сторидж“. — Это уже третье напоминание. Если вы не оплатите свой долг складу, 
мы начнем распродажу сданных на хранение вещей».
Лет десять тому назад его переписка и прототипы машин вывезли из отеля 
«Пенсильвания» в складские помещения «Манхэттен сторидж». Там было все. Он 
проигнорировал последнее предупреждение, и Вайлиге в местных газетах объявил о 
распродаже.
Под веками Теслы скапливался лунно-инфернальный туман.
Объявление случайно увидел биограф О'Нил и менее чем за триста долларов спас 
все наследие от исчезновения.
— Пусть, — обратился Тесла к человечеству, которое присутствовало в его 
одиночестве как призрачный хор. — Если вам нет дела, почему я должен 
волноваться?



125. Бард


Искра в душе, которая ни разу ни времени,
ни места не коснулась, все созданное в мире
отвергает.

Мейстер Экхарт


Косановича немного злило, что Тесла знает все болезни лучше врачей.
— Так ведь речь идет обо мне, — объяснял дядя.
Удивленный племянник записывал дядины политические речи.
Они разговаривали обо всем.
Часто вместе ходили в кинотеатр.


В фильме «Люди-кошки» художница Ирена Дубровна вдохновенно зарисовывает в 
зоологическом саду черную пантеру. Ее мучит боязнь неестественного и 
непознанного. Ее жених Оливер в квартире Ирены заинтересовался фигурой всадника,
 пронзающего копьем кошку.


Когда Никола вечером ложился в постель, являлся врач Данила и клал руку на его 
лоб.
— Когда ты придешь ко мне, брат? — озаренно спрашивал он.
Тесла шептал ему в любовной слепоте:
— Я знаю, ты демон.
В ответ на это комната превращалась в тонущий лифт.


— 
Это король Йован Сербский,
 — объясняла в фильме Ирена. —
Он в Средние века убивал колдуний, которые часто принимали облик кошек. Король 
Йован был добрым королем. Он изгнал из Сербии мамелюков и освободил народ.


Свет начал подниматься от кончиков пальцев на ногах. Свет охватил его ноги, 
поднялся выше коленей, но внезапно стал зеленым, как искры от плохих спичек. 
Прилив внутреннего света затопил его бедра. Неожиданно запахло серой. Под 
веками Теслы сверкнула молния цвета старого золота, превратившись в некий 
лунно-инфернальный туман.


— 
На самом деле это не кошка,
 — продолжила Ирена. —
Это воплощение злых обычаев, которые воцарились в моем селе. Видишь ли, 
мамелюки давно ворвались в Сербию и поработили мой народ. А ведь поначалу люди 
были добрыми и славши Бога по христианскому обычаю.


Тесла расспрашивал о родственниках в родных краях. Он вспоминал, как его отец и