Но именно в этот момент доктор Преториус, сопровождаемый огромной тенью, 
врывается во дворец Франкенштейна:
— Давай вместе создадим жизнь из останков мертвецов, — предлагает мрачный 
провокатор.
— Я сыт по горло этой дьявольской работой, — опускает руки барон Франкенштейн.
— Заходи, — заманивает Франкенштейна лукавый Преториус, — после двадцати лет 
тайных научных трудов я тоже создал жизнь.
В этот момент Тесла вспомнил свои пражские дни, дом доктора Фауста, Голема и 
захихикал.
Вдова повернулась и неодобрительно посмотрела на него.
На экране барон Франкенштейн проявил непозволительную слабость характера. 
Любопытство одолело осторожность, и он позволил увести себя в лабораторию. 
Демонический Преториус с лошадиными зубами несколько напоминал президента 
Вильсона. Он сжал лицо, как кулак, и провозгласил:
— За новый мир богов и монстров!
Оказалось, что Преториус в своей лаборатории создал миниатюрных людей.
Он снял сукно со стеклянных сосудов. Франкенштейн увидел симпатичных 
гомункулусов:
короля,
королеву,
епископа,
балерину,
сирену.
Доктор Преториус, похожий на Мефистофеля, пересаживал этих маленьких людей 
пинцетом. Он страдал, потому что не мог увеличить их.
— Для меня это не проблема, — опять захихикал Тесла.
На экране Мефистофель всмотрелся в барона Франкенштейна и зловеще прошипел:
— Наш безумный план реализован только наполовину! Ты тоже сделал человека. 
Вместе мы создадим ему подругу.
— Ты хочешь… — не отваживался понять его барон.
— Да. Женщину.
Наконец-то герои фильма добрались до самого волнительного момента.
Глаза зрителей засверкали.
Были межзвездные врата, башня алхимика, скованная тишиной. Ее сердце врезалось 
в сердце Земли. Ее глаз вонзался в небесные сферы.
Это был Уорденклиф!
Наш герой беззвучно застонал.
Мастер спецэффектов Кеннет Стрикфадден намеренно воспроизвел волшебные катушки 
Теслы. Ослепительные стрелы срывались с башни и исчезали во мраке.
И вот мумия женского пола с дисками на глазницах уже лежит на столе. Ленивые 
искры окутывают ее фигуру. Они ускоряются, начинают жестоко оглаживать ее, 
переходя в бурное кипение.
О, помнишь ли ты прогулки перед домом доктора Фауста?
Помнишь ли Голема?
Помнишь ли Прагу, Никола?
— Искусственный мозг ждет вхождения в него жизни, — загробным голосом возвестил 
Преториус.
Помнишь, как ты творил в Колорадо молнии, подобные морским змеям?
Помнишь ли искры, скачущие у твоих ног?
С полотна раздался крик:
— Будет ужасная гроза!
Помощником был Эдисонов Игорь, который когда-то подмигивал бородатой женщине.
— Гроза идет! — верещал Игорь. — Запускай змея!
И тогда заработали машины и осветились лица. Вскипели искры. Загремели громы. 
Мумия поднималась к отверстию на башне Уорденклифа. В отверстии виднелись 
растрепанные облака. Змеи плясали в ночи. Одного из них с треском ударила 
молния. Стол с мумией женщины начал спускаться с крыши.
— Она ожила? — дрогнул чей-то голос.
Искра Прометея оживила мертвое мясо.
— Да будь я проклят за то, что вмешался в мистерию жизни! — возопил 
Франкенштейн.
Да, сказанное об Аллахе можно было сказать и об электричестве: ни облака, ни 
запаха, ни голоса, а когда появляется — ничто не может одолеть ему.
Рука женщины дрогнула.
— Она живая! — вскрикнул Преториус.
Перед своим создателем выпрямилась невеста Франкенштейна, со швом под 
подбородком и с безумным взглядом. У нее была очаровательнейшая прическа. Седые 
волосы, словно молнии, вырывались из ее висков.
— Смотри! Она прекрасна! — Тесла не мог оторвать глаз от чистой женственности, 
созданной электричеством.
— Ты сделал меня из праха мертвецов. Я люблю мертвых. Ненавижу живых, — 
произнес монстр.
Монстр приблизился к женщине.
— Друг? Друг? — бормотал он со стыдливой надеждой.
Женщина выглядела исключительно карикатурно. Привлекательно. Отвратительно. С 
прямыми волосами.
Электрическая красавица заметила неподалеку квадратную голову с электродами и 
зашипела, как кошка.
— Она ненавидит меня, — простонал монстр.
— Рубильник! — предупредил кто-то.