сказываются последствия войны и армейской мобилизации. Однако на деятельности 
«Германского ордена» общественная нестабильность нисколько не отражается. В 
общей сложности в это время в Германии действует около сотни лож (берлинская 
ложа настолько многочисленна, что для проведения собраний ей приходится 
арендовать подвал одного из городских домов).
В окопах Первой мировой войны растут оппозиционные настроения — солдаты, 
уставшие от войны, заняты переосмыслением ценностей, поиском новых смыслов. 
Среди них возникает поветрие изображать на шлемах знаки, якобы защищающие от 
английских пуль. Схожая тенденция наблюдалась во время вьетнамской войны. Тогда 
американские солдаты прикрепляли на форму антивоенную символику. В немецких 
окопах преобладали мистические настроения. И какой же символ был наиболее 
популярен? Свастика.
Поколения, родившиеся после окончания Второй мировой войны, связывают свастику 
прежде всего с ужасами фашизма и концлагерями. Однако перед Первой мировой 
войной этот символ не вызывал никаких зловещих ассоциаций. На самом деле 
свастика — это старинный знак, возникший в Индии примерно в IV веке до н. э., 
который символизировал связь с божеством, оказывающим покровительство воинам во 
время сражения, — именно по этой причине свастика снискала популярность в 
военных траншеях.
Хотя знак был известен по обе стороны фронта, именно в Германии он приобрел 
особое значение. Описание свастики имеется и в «Секретной доктрине» Блаватской. 
Этот знак также используют как эмблему «Орден новых тамплиеров» и газета 
«Остара». Постепенно он превращается в неотъемлемый атрибут «культа воина», 
получившего распространение среди немецких солдат. Не в последнюю очередь это 
связано с тем, что среди военных оказывается немало членов лож, которые по 
приказу своих гроссмейстеров сражались за Германию — за немецкую нацию.
Поражение в войне вносит в общество разброд. Солдаты, внезапно превратившиеся в 
изгоев, вновь устремляют взоры на тайные общества в надежде обрести в них 
надежду и опору. Национальное унижение сопровождается ростом правых настроений. 
Под их влиянием деятельность «Германского ордена» приобретает более 
традиционалистскую направленность: члены его обращаются к историческому 
прошлому в поиске ответов на злободневные вопросы, волнующие умы. Зеботтендорф 
на примере родного Мюнхена видит происходящие в обществе перемены и приходит к 
выводу, что в нынешнем его виде Орден явно не способен удовлетворить чаяния 
демобилизованных солдат.
Для немецкого народа поражение в войне явилось полной неожиданностью, шоком. 
Солдатам необходимо было адаптироваться к новой реальности, отыскать свою нишу 
в обществе, которое строилось на развалинах старого. Зеботтендорф, избранный 
великим мастером крупнейшей в Германии баварской ложи, учреждает журнал «Руны» 
(«Runen»), первый номер которого — со свастикой на первой странице — выходит в 
начале 1918 года. Как и недавно вступивший в Орден Вальтер Наухаус, 
Зеботтендорф считает «Руны» идеальным средством для привлечения свежих сил в их 
организацию. И действительно, если весной 1918 года в «Германском ордене» 
насчитывалось в общей сложности 200 членов, то к осени их количество 
увеличилось до полутора тысяч — в основном за счет демобилизованных солдат, 
принадлежащих к образованному классу. Некоторое время ложа по-прежнему 
собирается в доме Зеботтендорфа, а затем арендует зал в одной из фешенебельных 
гостиниц.
В связи с тем что некоторые члены тайного общества придерживались крайне правых 
и антисемитских взглядов, в августе 1918 года Зеботтендорф выбрал для ложи 
новое название — «Туле», стремясь оградить ее работу от нападок социалистов и 
республиканцев.
С установлением Веймарской республики страна разделилась на враждующие лагеря.
7 ноября 1918 года в Баварии происходит революция: группа социалистов, 
одержимых антивоенными идеями, свергает Виттельсбахскую династию и 
провозглашает независимую республику. Через два дня после этого события 
Зеботтендорф созывает чрезвычайное собрание, на котором произносит перед 
изумленной аудиторией патетическую речь. По его словам, баварские социалисты 
опорочили великую мечту, во имя которой положили столько трудов все 
присутствующие в зале. Отныне главная задача «Туле» — завоевать умы и сердца 
населения, и, если события вдруг примут благоприятный оборот, — победить врагов.
 С этого момента «Туле» активизирует борьбу с социалистами.
Свое общество Зеботтендорф назвал в честь мифологического края, духовного 
центра гиперборейцев — таинственной цивилизации, обитающей в недрах Земли, 
известного также как «Ультима Туле». По легендам, земля Туле располагалась на 
крайнем севере и считалась точкой соприкосновения земли и неба, воротами в иные 
галактики и миры, а также предместьем подземного царства — местом, столь 
любимым приверженцами теории «полой земли», полагавшими, что Вселенная состоит 
из полых сфер, расположенных одна в другой. По их гипотезе, первыми 
гиперборейцами были пришельцы с далекой планеты, раздираемой войнами. Их 
корабль потерпел крушение, и инопланетяне расселились в разных частях Европы. 
Именно от них происходят баски, бретонцы, кельты, скандинавы и арийцы.
Эмблемой общества «Туле» становится кинжал, клинок которого обвит 
символическими дубовыми листьями, а рукоятка испускает лучи божественного 
гиперборейского света. Над рукояткой была изображена свастика, повернутая в 
правую сторону. Позднее эти символы станут атрибутами нацистов.
Борьбу с мюнхенскими социалистами Зеботтендорф и общество «Туле» предполагали 
вести на два фронта. Во-первых, посредством газеты «Наблюдатель», которую орден 
приобрел за 5 тысяч марок в июле 1918 года. Вслед за переменой владельца 
следует и изменение статуса. Отныне газета называется «Мюнхенский наблюдатель и