оказались отличные карты. Во-первых, сами его патенты, во-вторых, наглядный 
пример их использования. Система освещения города Нью-Йорка стала возможна 
исключительно благодаря его изобретению — дуговым лампам.
Такой деловой подход принес плоды — летом 1888 года крупный промышленник Джордж 
Вестингауз выкупил у молодого изобретателя около 40 патентов, заплатив в 
среднем по $ 25 000 за каждый (что составило бы $ 500 000 по теперешнему курсу].

Период совместной деятельности Теслы и Вестингауза оказался, пожалуй, самым 
практичным и плодотворным в карьере ученого — ему удалось победить промышленную 
технологию постоянного тока, успевшую распространиться достаточно широко. 
Перспектива экономии электроэнергии при ее транспортировке перевесила 
необходимость затрат на переоборудование электростанций постоянного тока. 
Теперь электричество могло не только осветить театры и улицы, но и завертеть 
агрегаты на каждой фабрике, прийти в каждый дом. Бытовые электрические приборы 
стремительно множились — они завивали волосы, мололи мясо, качали и кипятили 
воду.
Даже консервативное научное сообщество американских университетских ученых было 
вынуждено признать заслуги изобретателей-практиков — в 1893 году Тесла, так и 
не удосужившийся закончить университетский курс, получил почетную докторскую 
степень от Колумбийского колледжа, а после удостоился такой же чести от 
Йельского университета. 15 мая 1888 года Тесла триумфально выступил с лекцией 
«Новый мотор переменного тока» перед аудиторией профессионалов в американском 
институте инженеров-электриков. Среди экспертов, протестировавших его машину 
переменного тока, — наиболее авторитетный специалист в области электротехники, 
выпускник Йеля, будущий президент института американских инженеров-электриков 
профессор Энтони Уильям. Видный инженер- практик Элайхью Томсон тоже признал 
уникальность изобретения Теслы — в отличие от самого Томсона молодой инженер 
Тесла впервые применил двойную электрическую цепь.
Электричество стремительно превращалось в самый доступный и дешевый источник 
энергии, казалось: еще немного — и привычным источникам тепловой энергии — углю,
 коксу, торфу, сланцу, газу и продуктам нефтеперегонки — придется потесниться, 
а то и вовсе уйти со сцены, как только будет обнаружен дешевый и доступный 
способ получать электроэнергию в промышленных масштабах. Теплоэнергетика — 
самый прибыльный, обширный и развитой сегмент экономики конца девятнадцатого 
века — испуганно замерла на краю электрической пропасти. Хотя открытой 
конфронтации между «тепловиками» и «электриками» никогда не существовало, 
лоббисты традиционной энергетической отрасли превратились в тайных, но самых 
серьезных и опасных врагов активно развивающейся электроэнергетики.
Скрытое противостояние между консерваторами, предпочитающими традиционные 
углеродные источники энергии — нефть и газ, и новаторами, стремящимися извлечь 
электричество из естественных источников — энергии солнца, силы ветра и 
приливной волны, пережило Теслу и продолжает существовать сегодня, яркое тому 
подтверждение — печальная судьба электромобилей. Именно нефтяные и 
автомобильные компании продолжают регулярно скупать патенты на части и 
механизмы этих экологичных машин и провоцируют ситуацию, при которой 
промышленные образцы электромобилей терпят крах на рынке из-за высокой цены.
Но в восьмидесятых годах девятнадцатого века умы инженерно-технических 
специалистов и прогрессивной общественности были заняты вовсе не грядущим 
противостоянием энергетических систем, а более актуальной проблемой — так 
называемой войной токов. Конфликт сторонников промышленного использования 
переменного и постоянного тока зачастую представляют как частную ссору, 
разросшуюся до вселенских размеров.
Разрыв сотрудничества Теслы и Эдисона был предрешен с первой минуты — их 
технические разногласия невозможно было сгладить, даже внешне они казались 
полными противоположностями и персонифицировали каждый свое направление 
прогресса. Эдисон — кряжистый, чуть полноватый мужчина, из тех, что стоят на 
земле обеими ногами и помнят, чего стоит заработанный доллар. Похоже, природа 
создала это лицо с крупными, четкими чертами исключительно в качестве рекламы 
модных дагеротипных снимков. Вот он вальяжно усаживается перед камерой, 
вытаскивает из кармана носовой платок с неистребимыми пятнами машинного масла и 
отряхивает ладони, перепачканные в мастерской графитом и стальной стружкой. В 
кармане, помимо платка, у него всегда имелись огрызок карандаша, пухлый блокнот 
и горстка мелочи. Пальцы начинают автоматически перебирать холодные серебряные 
монетки, в глазах тут же проскакивает искорка хитрецы — такого «парня» врасплох 
не застать, да и содержимое своего портмоне стоит проверять почаще.
Тесла же был совершенно другим: высокий, тонкий и изысканный, как росчерк пера, 
любимец скандальных портретистов и скульпторов. Лицо с четко прочерченными 
скулами, гордым профилем и аристократичным подбородком, его «абсолютно 
магнетический» взгляд притягивал и завораживал людей творческих. Он умел 
позировать — сидел слегка склонив голову, время от времени прикасаясь к щеке 
артистическими нервными пальцами, источавшими запах дорогого мыла. Всегда в 
свежем воротничке, с четкой линией пробора и аккуратными модными усиками, — и 
на светском рауте, и во время лекционных турне, и в собственной «передающей 
башне», больше похожей на святилище, — он был таинственен и безупречен. Он 
перемещался по жизни, едва касаясь земли подошвами штиблет, казалось, вот- вот 
воспарит в свете своих беспроводных ламп и невероятных «холодных молний», 
растворится в эфире, чтобы снова возникнуть в далеком будущем, в мире, где в 
небе парят электролеты на солнечных батареях, а деньги не имеют никакого 
значения…
Заносчивый сербский эмигрант и прижимистый капиталист-изобретатель повздорили