В 1916 году Левенштайна вызвали в суд как основного свидетеля защиты по делу 
Радиотелеграфной американской компании Маркони против компании «Килборн и 
Кларк», поскольку он согласился дать показания о том, что, по его мнению, 
радиопатенты Теслы главенствуют над патентами Маркони. В последний момент, тем 
не менее, Левенштайн перешел на сторону Маркони и свидетельствовал в его 
поддержку. Относительно его правдивости возникло множество вопросов, но так и 
не удалось ничего доказать. Однако в результате Левенштайн навлек на себя 
неприязнь Теслы. Оказалось, что в период с 1910 по 1915 год Тесла дал взаймы 
немецкому инженеру существенную сумму денег. Через три года Тесла возбудил 
против него иск, но не начинал судебного процесса [11]. Энн Морган, теперь уже 
заслуженно известная дама, опять появилась в его жизни после смерти ее отца. 
Тесла написал ей о своем глубоком восхищении старшим Морганом, которое 
превышало его разочарования относительно их денежных отношений: «Весь мир знал 
его как удивительного гения, но для меня он был одной из грандиозных фигур 
своего времени… знаменовавших собой эпоху в эволюции человеческой мысли и 
устремлений…» [12]
Подобно турбине Теслы, Энн сама была источником энергии, ее жизнь была 
заполнена гуманитарной деятельностью в области образования, помощи детям, 
улучшения условий женского труда и благосостояния эмигрантов и прочими 
благотворительными делами. Не обременяя себя удовольствиями от поездок в Европу,
 она путешествовала по Америке, выступая в женских клубах, консультируясь с 
судьями о проблемах бездомных и эксплуатации труда молодых женщин, которые 
действительно существовали и были ужасны. В Топеку, штат Канзас, губернатор В.Р.
 Стаббс назвал ее «бунтовщицей».
Хотя она почти забыла свою странную юношескую влюбленность в Теслу, они 
поддерживали отношения. «Надеюсь увидеть вас этой зимой, — писала она, — и я 
действительно сожалею, что прошел целый год после нашей последней встречи. 
Много ли вы успели сделать за прошедшие месяцы, и чувствуете ли вы сейчас, что 
продвигаетесь в своих исследованиях?..» [13]
Тесла, радуясь возможности оживить их отношения, немного похвастался: «С 
момента нашей последней встречи прогресс был устойчивым и обнадеживающим. Мои 
идеи, как всегда, текут непрекращающимся потоком. Я вижу, как они растут, 
развиваясь, и я обретаю счастье в той степени, которая соответствует земному 
счастью». Он превозносил ее «благородный труд» и послал свой поклон миссис 
Морган [14].
25 марта 1911 года на швейной фабрике в Нью-Йорке произошел сильный пожар. 145 
рабочих по пошиву спортивной одежды встретили свою смерть внезапно, выпрыгнув 
из многоэтажного здания фабрики, где они работали полулегально в очень тяжелых 
условиях. Большинство из них были женщинами-эмигрантками. Это ужасное событие 
вызвало огромную волну возмущения, которая привела, в конечном итоге, к 
проведению широкой реформы по улучшению условий труда. При этом пожаре многие 
рабочие получили тяжелые увечья из-за вопиющих нарушений правил безопасности. 
После этой катастрофы многое, ради чего работала Энн, смогло воплотиться в 
жизнь.
Ее можно было видеть марширующей вместе с забастовщиками, она писала грозные 
письма по волнующим ее вопросам. В своих строгих костюмах она казалась 
журналистам «внушительной фигурой», заядлым курильщиком, талантливым оратором и 
человеком, которого многие хотели бы видеть своим инвестором. Говорили, что ее 
присутствие «заряжает атмосферу подобно электричеству».
Один из ее биографов предполагал, что ее «андрогинные» свойства и 
предполагаемая асексуальность Теслы могли послужить основой их дружбы. Без 
сомнения, однако, деньги и общественное положение создали более прочное 
притяжение.
Если принять во внимание многочисленные просьбы о ссудах, с которыми Тесла за 
долгие годы обращался к отцу и брату Энн, то можно с юмором рассматривать тот 
факт, что Энн не затруднялась обращаться к нему по свои делам. В своем длинном 
письме Тесле в качестве члена Женского отделения национальной гражданской 
федерации, собирающей деньги, она объединила свои вопросы под общими 
заголовками «Приюты» и «Гражданство», с негодованием сообщая, что поборники 
принудительных государственных пенсий по старости объявили дома для престарелых 
«остатком варварства, злом». Она же считала, что правительство должно сохранить 
и усовершенствовать дома для престарелых и приюты. В лукавом заключении она 
спрашивала: «Не будете ли вы одним из тех тридцати, кто внесет 100 долларов, 
добавив к сумме, необходимой для этого года?..» [15]
Нет записей, подтверждающих, что Тесла ответил. Ему нередко было трудно 
заплатить даже за свой отель.

К этому письму можно добавить еще одно, оставшееся без ответа, письмо Кэтрин 
Джонсон: «Иногда я надеюсь, что вы попросите меня рассказать вам о том, что я 
знаю о передаче мыслей, — писала она. — Некоторые считают, что необходимо
взаимопонимание
, чтобы говорить о подобных вещах. Последние три года у меня был такой опыт, 
часть его уже рассеялась, так что я часто начинаю опасаться, что весь он 
исчезнет вместе со мной. И вам, единственному изо всех людей, необходимо узнать 
об этом хотя бы немного, так как у вас не может не быть к этому научного 
интереса. Я называю это передачей мыслей, поскольку не нахожу лучшего слова. 
Вероятно, это еще не все. Я часто хотела поговорить с вами об этом, но когда я 
с вами, я никогда не могу сказать того, что собиралась, кажется, я способна 
лишь на что-то одно. Все же приходите завтра, в субботу» [16].