газетах. Когда Тесла произнес подобное заявление, то это вызвало полемику. Но 
теперь, когда подобное высказал человек статуса Кельвина, ни одного возражения 
от научного сообщества не последовало, включая даже профессора Хольдена. Такое 
внезапное изменение отношения воодушевило Готорна, друга Теслы, написать 
несколько провокационную статью, в которой он пошел даже дальше сенсационного 
заявления Кельвина. Он написал, что люди, очевидно, с Марса и других более 
старших планет посещали Землю и осматривали ее время от времени лишь для того, 
чтобы сообщить на свою планету: «Они еще не готовы для взаимодействия с нами». 
Однако поскольку родился Никола Тесла, все изменилось. «Возможно, они (люди с 
других планет) направляли его исследования, кто знает?» [5]
Эта статья и поныне служит предметом обвинения романтичного Готорна в том, что 
он заронил зерно, которое впоследствии было взращено желающими видеть Теслу 
посланцем с Венеры. Готорн и другие журналисты подобными заявлениями сильно 
подорвали научную репутацию ученого.
Итак, продолжал Готорн, изобретателю в одинокой обсерватории на склоне горы 
первому пришло послание. «Кто-нибудь другой мог получить его… Получить и 
отвергнуть. Но Тесла, чей мозг, по сравнению с его конкурентами-учеными, 
подобен собору Св. Петра по сравнению с перечницами, был готов к подобным вещам,
 и сигнал не пропал зря» [6].
Хотя никто никогда не обвинял Николу Теслу в отсутствии самомнения, мы можем 
себе представить, что он стиснул зубы, садясь за свой письменный стол, чтобы 
поблагодарить друга за столь головокружительный полет воображения. «Это было 
очень мило, — написал он, — кроме собора Св. Петра и перечниц!»

Затем он благоразумно сменил тему и продолжал, рассказывая о своих научных 
предметах, вызывающих беспокойство: «Одну половину времени я чувствую себя как 
приговоренный к смерти человек, а другую — как счастливейший из смертных. Все 
это еще пока только
надежды.
Мои исследования могут занять вечность, но я чувствую каждой клеточкой — все 
наверняка получится! Кое-что проверено во время моих экспериментов в Колорадо. 
Мы можем сконструировать машину, которая передаст сигнал нашим ближайшим 
соседям, с такой же точностью, как через вашу грязную речушку Скайкол. Так же 
не надо беспокоиться о получении сообщения, если только в Солнечной системе нет 
других коллег, которые так же, как и мы, знают, как управлять подобным видом 
аппаратуры…» [7]

В июне Тесла переместил свою лабораторию из Манхэттена в новое кирпичное здание 
в Уорденклиффе. Здесь, за исключением резкой необходимости, исходящей из самого 
проекта, спрос на его время был гораздо меньше. На территорию допускались 
только сотрудники. Уединение и тишина были именно тем, в чем он нуждался.
Но неприятности преследовали его и тут. Когда-то его вызвали в суд для 
исполнения обязанностей присяжного по делу об убийстве осенью в Нью-Йорке. Он 
отложил это уведомление и забыл о нем. Вскоре в газетах появились смутившие его 
заголовки, которые резко напомнили ему об обязанностях гражданина Америки: 
«Никола Тесла оштрафован на 100$», «Тесла не явился на суд квартальной сессии в 
качестве присяжного и теперь сожалеет». Он действительно сожалел и сразу же 
принес судье свои извинения. И тогда его освободили от обязанностей присяжного 
на том основании, что он противник смертной казни. «Нью-Йорк Таймс» 
процитировала его высказывание о смертной казни как о «варварском, 
бесчеловечном и ненужном наказании» [8].

Маркони оставался героем дня в Америке, впрочем, как и повсюду. По сравнению с 
его деятельностью эксперименты Теслы выглядели непонятными и сомнительными. В 
феврале 1904 года журнал «Век электричества» поместил критическую статью: 
«Никола Тесла — его работа и невыполненные обещания». Автор сообщал: «Десять 
лет назад Тесла был многообещающим специалистом в области электричества. Теперь 
его имя вызывает сожаление — обещания остались невыполненными». Прошло слишком 
много времени с момента его настоящего триумфа, теперь он узнал, сколь коротка 
может быть память смертных. К весне 1903 года денежные проблемы Теслы выросли 
до непомерных размеров, и он опять был вынужден вернуться в Нью-Йорк, чтобы 
попытаться изыскать дополнительные фонды. Даже тогда он не прекратил полностью 
своих научных исследований. В записке Шерффу, одной из сотен, он просит 
переслать профессору Баркеру из университета в Пенсильвании «рентгеновский 
снимок руки… сделанный в Колорадо… лампа управлялась моей системой без 
проводов…» [9] Он вернулся на Лонг-Айленд, чтобы присутствовать при водружении 
пятидесятипятитонной, семидесятивосьмифутовой куполообразной конструкции на 
вершину башни. (В соответствии с планом купол должен был быть покрыт медными 
пластинами, чтобы образовать замкнутый изолированный шар, но этого так никогда 
и не произошло.) Шерфф воспользовался возможностью, чтобы напомнить Тесле о 
катастрофически тающих денежных средствах. Кредиторы демонстрировали нетерпение.
 Даже когда Морган выслал остаток обещанных 150 тысяч долларов, его едва 
хватило, чтобы покрыть неоплаченные счета. Тесла почувствовал, что Морган со 
всей своей огромной властью над национальной экономикой в большой степени был 
ответственен за рост цен. 8 апреля он написал финансисту: «Вы подняли большие 
волны в мире промышленности, и некоторые из них нанесли сильный удар и по моей 
лодке. В результате цены подскочили в два раза, а возможно, и в три, по 
сравнению с тем, какими они были раньше…» [10] Морган, чей капитал жестко 
продолжал централизацию железных дорог и других промышленных предприятий, 
отказался предоставить дополнительные денежные суммы. Через две недели Тесла