заставляя их верить в своего фюрера, как в Бога. Были подготовлены сложные 
церемониалы с псевдоцерковными песнопениями, ритмичным скандированием, 
специально подобранной цветовой символикой. Участники этих церемониалов 
доводили себя до экстаза, подобного религиозному, а возглас «Хайль!» становился 
аналогом не то христианского «Аминь», не то буддийской мантры.
Как и Церковь, специалисты «Аненэрбе» умели использовать психологическое 
воздействие на человеческое сознание сумрака, полумрака, который неизменно 
связывается с чем-то таинственным, пугающим, священным. Сам Гитлер в своей 
книге «Майн кампф» писал:

Во всех таких случаях приходится сталкиваться с проблемой влияния на свободу 
воли человека. Это е особенности относится к массовым митингам, где всегда есть 
люди, воля которых противится воле оратора и которым необходимо навязать новый 
образ мыслей. Утром и в дневное время сила человеческой воли с наиболее мощной 
энергией сопротивляется любым попыткам чужой воли и мнений повлиять на нее. 
Напротив, вечером она легко подчиняется напору твердой воли… Таинственный 
искусственный полумрак, царящий в католических храмах, тоже служит этой цели — 
как и горящие свечи, ладан…

Многие исследователи считают, что Третий рейх стремился стать 
государством-церковью, заменить. своей идеологией религию. В какой-то степени 
это верно: обожествление самого Гитлера перешло все мыслимые пределы. Однако 
это было не совсем то, чего хотел он сам. Национал-социализм, как его ни 
модифицируй, все-таки оставался светской идеологией. Нужна была еще и церковь,
 — церковь, при которой фюрер мог быть верховным жрецом. Ведь он не бессмертен, 
как боги, но должен даровать бессмертие своему «тысячелетнему рейху». Стоять на 
двух ногах — идеологии и религии — новому государству было бы гораздо проще.
В конечном счете в 1934 году Гитлер отдает специалистам «Аненэрбе» прямой 
приказ: заняться разработкой основ новой религии. После долгих споров эксперты 
пришли все-таки к общему мнению и выработали достаточно пространный документ, 
автором которого стал бывший профессор богословия Э. Бергман. Документ имел, 
скорее, компромиссный и временный характер. Бергман не замахивался на создание 
вероучения гигантского масштаба. Перед ним стояла гораздо более скромная 
задача: выполнить приказ фюрера.
Что же предложил институт «Аненэрбе»? Ничего особенно оригинального. Еврейский 
Ветхий Завет не годится для новой Германии. Он искажает образ исторического 
Христа, который, естественно, был арийцем. Призванный спасти мир от еврейской 
заразы, он был распят своими подлыми противниками. Но поскольку его образ стал 
очень популярен среди простого народа, евреи поспешили присвоить себе этого 
героя. Почти две тысячи лет им это удавалось; но теперь на Землю послан новый 
мессия — Адольф Гитлер, которому предстоит завершить дело, с которым не 
справился Христос: очистить и спасти мир от евреев.
Истинное, германское христианство, по мысли Бергмана, существовало задолго до 
прихода Христа. Оно почти угасло, но его вполне можно возродить к новой жизни. 
Вместо еврейского креста знаком новой веры должна стать свастика. Священная 
земля истинных христиан — не Палестина, а Германия. Германская земля, кровь, 
душа, искусство священны. Именно на этой земле должно произойти возрождение 
истинного, арийского христианства, которое должно отсюда распространиться по 
всей Земле… конечно же, вместе с самими арийцами. Миссионерская деятельность 
среди других народов не предполагалась: Церковь должна была оставаться сугубо 
национальной. Именно попытка создать универсальную Церковь — одна из главных 
претензий, которые предъявляли к христианству Бергман со товарищи.
Какие же еще претензии выдвигали эти ученые мужи? В общем-то в своей критике 
христианства «Наследие предков» опиралось на идеи Ницше. Во-первых, 
христианство защищает слабых и униженных, а значит, препятствует естественному 
отбору в обществе, делает его больным. Во-вторых, христианские догматы прощения 
греха, воскрешения и спасения души являются полной бессмыслицей. Сострадание и 
милосердие вредны, потому что они — проявление слабости, недостойной и опасной 
для сильного арийского духа.
Здесь же предлагался план конкретных действий по введению в стране новой 
религии. Позволю себе немного его поцитировать:

1. Национальная церковь требует немедленно прекратить издание и распространение 
в стране Библии.
2. Национальная церковь уберег из своих алтарей все распятия, Библии и 
изображения святых.
3. В алтарях не должно быть ничего, кроме «Майн кампф» и меча.
4. В день основания Национальной церкви христианский крест должен быть снят со 
всех церквей, соборов и часовен и заменен единственным непобедимым символом — 
свастикой.

Гитлеру проект понравился, однако он, будучи довольно здравомыслящим человеком, 
понимал, какую бурю возмущения он вызовет у немецких христиан. Раскол общества 
накануне большой войны был ему совершенно не нужен. Поэтому христианская 
церковь, пусть и ущемленная во многих правах, продолжала вполне легально и 
почти беспрепятственно функционировать. Более того — католические и 
протестантские священники не стыдились поддерживать режим и использовать труд 
русских рабов, пригнанных с востока.
Введение новой религии Гитлер решил производить постепенно: начать с ордена СС, 
с партии, и лишь потом распространить ее на весь народ. И вскоре партийные