счастливого брака не получилось. Федор Андреевич оказался настоящим семейным 
тираном: жену бил и сажал в погреб, словно провинившегося солдата. Сам же кутил 
и ходил на сторону. Ничуть не смущаясь, привел к жене дочку, прижитую на 
стороне. Бедная супруга все терпела, правда, не по кротости характера, а по 
чисто женскому несчастью: она мечтала о ребенке.
Вытребованный сын
Судьба словно проверяла Анастасию на прочность: 4 ребенка, родившись больными, 
умерли во младенчестве. Вот тут бы и задуматься несчастной женщине: что это за 
зловещий знак, может, Бог не дает ей потомства из-за каких-то высших 
соображений? Но разве может здраво рассуждать мать, рыдающая на погосте над 
четвертой могилкой?.. Как напишет она впоследствии:

«Я упала на маленький холмик и молила, — нет, требовала, требовала живого 
ребенка — живого, здоровенького!»

И мать не вымолила — вытребовала! — у Бога пятого сына. Долгожданный Кондратий 
родился через год совершенно здоровым.
Но сердце матери беспокоилось. Анастасия Матвеевна спросила совета у священника 
— как сохранить ребенка. Тот посоветовал:

«По народному обычаю возьмите в крестные родители первых встреченных мужчину и 
женщину и нареките сына именем крестного отца».

Рылеевы решили так и сделать. Когда ребенка понесли крестить, им встретились 
отставной солдат-инвалид и старушка-нищенка. Они и стали крестными ребенка, 
которого к тому же назвали в честь солдата — Кондратием.
Явление ангела
Однако и эти предосторожности не помогли. В 3 года Коничка, как звала его мать, 
заболел крупом. В то время это был приговор — лекарств не существовало. Ребенок 
горел в лихорадке и задыхался на глазах у матери. Вызвали врачебное светило из 
Петербурга, но и оно не помогло. Врач вышел из комнатки умирающего дитя и 
сказал, глядя в пол:
— Бывают чудеса… Если вы набожны — молитесь!
К ночи ребенку стало совсем худо. Мать встала на колени у его изголовья и 
начала неистово молиться. Но, казалось, Бог не слышал ее — сын метался и хрипел.
 И тогда, забыв обо всяком смирении, мать воскликнула:
— Всемогущий Боже! Ты учил нас молиться: «Да будет воля ТВОЯ!» Но сейчас я 
требую: да будет воля МОЯ — оставь жизнь МОЕМУ сыну!
И вдруг откуда-то раздался странный голос:
— Опомнись, женщина, ты сама не знаешь, о чем просишь!
Анастасия Матвеевна обернулась и увидела… ангела со свечой. Он скорбно глянул 
на нее и горестно произнес:
— Не моли о выздоровлении! Пусть сын твой уйдет на Небеса, не испытав ужасных 
мук и не принеся на землю ужасного зла!
Анастасия Матвеевна вскочила и гордо вскинула голову:
— Мой сын — невинный младенец! Я вымолила его у Бога. Да будет воля МОЯ!
Ангел снова горестно покачал головой:
— Пусть будет воля твоя! Я покажу тебе жизнь сына. И тогда, коли ты согласишься,
 сын останется с тобой на земле.
— Я на все согласна! — яростно крикнула мать.
Шесть таинственных завес
Ангел поднял над собой свечу и отодвинул первую завесу.
Перед матерью возникла та же комната, в которой только что умирал ее сын. Но на 
этот раз мальчик лежал на кроватке на правом боку, румяный и здоровый. Вот он 
повернулся, улыбаясь во сне. Мать ахнула — и все пропало.
Снова возник ангел со свечой и отодвинул вторую завесу.
Анастасия Матвеевна увидела своего сына лет десяти. Он сидел за столом и что-то 
увлеченно читал. Мать протянула к нему руки, но он был так увлечен, что не 
заметил ее.
И снова ангел отдернул завесу. Перед матерью возникла то ли комната, то ли 
панорамная картина: ее выросший сын в военном мундире быстро шел по незнакомому 
ей чужеземному городу. Миг — и он скрылся вдали.
А ангел уже отдергивал четвертую завесу. Анастасия Матвеевна увидела некое 
официальное помещение с государственным гербом. Ее Кондратий, совсем уже 
взрослый, сидел на службе в гражданском партикулярном платье и что-то писал.
Потом возникла пятая комната. Там было много народа. Незнакомые Анастасии 
Матвеевне молодые люди о чем-то спорили, говоря громко и взволнованно. Потом 
поднялся ее сын, и все разом смолкли. Кондратий заговорил, и его речь была 
воспринята с напряженным вниманием. Потом он стал читать нараспев стихи — и их 
приняли с восторгом. Однако сама Анастасия Матвеевна, хоть и слышала все, не 
поняла ни слова.
А ангел уже тянул ее к шестой завесе. Однако около ее плотной пелены он 
остановился и воззрился на мать огненными очами:
— У тебя еще есть ТВОЯ воля, чтобы все предотвратить. Одумайся, пока не поздно. 
Иначе увидишь ужас, который ждет твоего сына. Отступись, и он покинет землю, не 
ведая зла! Но если сейчас ты зайдешь за эту завесу, обратного пути не будет — 
зло свершится!
— Господь милостив! — воскликнула мать. — Он не допустит зла и оставит мне сына.
 Да будет воля МОЯ!
Ангел вздохнул, раздернул завесу, словно занавес. За ней, покачиваясь,