опублико­вал в рубрике «События недели в Америке» сенсацион­ный материал д-ра 
Баллу (W. H. Ballou) под заголовком «Подошве башмака – 5 000 000 лет». Автор 
писал: «Некоторое время тому назад видный горный инженер и геолог Джон Рэйд 
(John Т. Reid), занимаясь разведкой ископаемых в штате Не­вада, внезапно 
наткнулся на кусок камня, который привел исследователя в неописуемое изумление. 
И было от чего: на кам­не, валявшемся у ног Рэйда, отчетливо виднелся отпечаток 
человеческой подошвы! (Рис. 6.6.) Как выяснилось при бли­жайшем рассмотрении, 
то был не просто след голой ноги, а по всей видимости подошва башмака, которую 
время превратило в камень. И хотя передняя часть подошвы отсутствовала, 
со­хранилось по меньшей мере две трети ее площади, а по ее периметру шли ясно 
разли­чимые нитяные стежки, оче­видно, скреплявшие рант с подошвой. Затем 
следовал еще один ряд стежков, а по центру, где должна нахо­диться нога, если 
бы речь действительно шла о подош­ве башмака, располагалось углубление, 
полностью соот­ветствующее тому, какое обыкновенно образует кость человеческой 
пятки в каб­лучной части подошвы обу­ви при длительном ее ноше­нии. Находка эта,
 по всей вероятности, представляет собой величайшую научную загадку, ибо 
возраст окаменелос­ти – по меньшей мере 5 миллионов лет».



Рис. 6.6. Часть окаменевшей по­дошвы башмака из Невады, дати­руемой триасовым 
периодом. Воз­раст триасовых окаменелостей определяется в 213—248 миллио­нов 
лет.


Рэйд привез находку в Нью-Йорк и попытался привлечь к ней внимание других 
ученых. Вот что он писал: «По прибы­тии в Нью-Йорк я показал окаменелость 
геологу из Колум­бийского университета д-ру Джеймсу Кемпу (James F. Kemp) и 
профессорам Осборну (H. F. Osborn), Мэттью (W. D. Matthew) и Хови (Е. О. Hovey) 
из Американского музея естественной истории. Все они пришли к одному и тому же 
заключению, отме­тив, что “никогда не встречали столь великолепной натураль­ной 
имитации предмета искусственного происхождения”. Все названные эксперты сошлись,
 однако, во мнении относитель­но возраста камня, отнеся его к триасовому 
периоду. С другой стороны, консультанты-обувщики отметили, что рант “по­дошвы” 
был изготовлен, несомненно, вручную. Д-р Мэттью составил краткое заключение по 
поводу находки, указав, что, несмотря на присутствие всех отличительных 
признаков башмака, включая нитяные стежки, характерные для обуви, речь может 
идти лишь о превосходной имитации, своего рода
lususnaturae
(“игра природы”)». Забавно, что, обратившись в Американский музей естественной 
истории, мы получили от­вет об отсутствии заключения д-ра Мэттью в архивах.

Однако Рэйд на этом не успокоился. «Я обратился к спе­циалистам по 
микрофотографии и химическому анализу из Фонда Рокфеллера, которые в частном 
порядке сделали фо­тоснимки находки и подвергли ее анализам, результаты 
кото­рых подтвердили [зачеркнуто] каких-либо сомнений в том, что речь идет о 
подошве обуви, подвергшейся окаменению во время триасового периода… 
Микрофотографии, сделанные с двадцатикратным увеличением, отчетливо показывают 
мель­чайшие детали перекрученных нитей стежков, их деформа­ции и перекосы, тем 
самым убедительно подтверждая, что это именно ручная работа человека, а не ее 
природная имитация. Все особенности нитей можно без труда рассмотреть даже 
не­вооруженным глазом, да и сами контуры подошвы определен­но симметричны. 
Внутри них, строго параллельно, проходит линия, состоящая из мелких отверстий, 
проделанных, очевид­но, для пропускания стежков. К этому могу добавить, что по 
меньшей мере двое видных геологов, чьи имена еще не при­шло время предать 
гласности, определили находку именно как подошву обуви, подвергшуюся природному 
процессу ока­менения в триасовый период». Со своей стороны добавим, что, как 
считается теперь, возраст триасовых горных пород на­много превышает 5 миллионов 
лет. Триасовый период лежит в границах от 248 до 213 миллионов лет назад.



Бетонная стена из шахты в Оклахоме

В книге Брэда Стайгера (Brad Steiger) воспроизводится со слов У. Мак-Кормика (W.
 W. McCormick) из Абилена, штат Техас, рассказ его деда о бетонной стене, 
обнаруженной на большой глубине в угольной шахте. «В 1928 году я, Атлас Элмон 
Мэтис (Atlas Almon Mathis), работал на угледо­бывающей шахте № 5, расположенной 
в двух милях к северу от гор. Хивенера, штат Оклахома. Шахтный ствол 
располагал­ся вертикально и, как нам говорили, уходил на глубину двух миль. В 
самом деле, шахта была такой глубокой, что спускать­ся нам приходилось с 
помощью подъемника… Воздух пода­вался туда специальным насосом».
Однажды вечером Мэтис заложил заряды взрывчатки в «зале № 24» шахты. «На другое 
утро, – вспоминает он, – в зале обнаружилось несколько бетонных блоков 
кубической формы со стороной в 12 дюймов (30 см), настолько гладких, буквально 
отполированных, что поверхностью любой из шес­ти граней каждого такого блока 
можно было пользоваться как зеркалом. Киркой я отколол от одного из них кусок – 
это был самый настоящий бетон. А когда я принялся устанавливать в зале крепеж,
 – продолжает Мэтис, – порода неожиданно об­рушилась, и я едва спасся. 
Вернувшись туда после осыпания породы, я обнаружил целую стену из точно таких