влажной губкой. Потом доски сложили и поместили на стол. После этого гости 
положили на них руки. Когда гостям подали знак, они убрали руки, и оказалось, 
что на каждой доске были начертаны слова. Это были сообщения от умерших 
родственников Уоллеса и умерших спиритов. Скептики обычно объясняют это 
подменой досок. Но рассказ Уоллеса о сеансе полностью исключает такую версию. 
Руки гостей все время лежали на досках и гости не спускали с них глаз.
После этого принесли другие доски. Медиум что-то написал на ней карандашом, и 
когда позже ее открыли, на ней были слова, написанные пятью разными цветами. 
Уоллес заметил, что буквы явно были написаны поверх карандашных пометок. Это 
исключает возможность каких-либо химических веществ для изменения цвета 
написанного.
Брат Уоллеса специально купил и принес новую грифельную доску. На несколько 
минут ее положили на пол. Уоллес все это время не сводил с нее глаз. Когда 
доску открыли, на обеих сторонах было написано послание. Важно, что доска была 
совершенно новой, и медиум ей до этого не пользовался.
После этого Уоллес спросил медиума, могут ли надписи появиться на бумаге, 
вложенной в закрытую грифельную доску. Эванс предложил Уоллесу положить шесть 
листков из блокнота между створками доски. Уоллес так и поступил. Через 
несколько минут доску открыли. Уоллес обнаружил на листках карандашные наброски 
портретов пяти умерших спиритов и своей давно умершей сестры. Листки лежали 
один на другом между створками доски именно так, как их положил Уоллес. 
Принимая во внимание тот факт, что просьба проделать этот опыт оказалась для 
медиума неожиданностью и что листки были плотно зажаты между створками доски, 
ни о какой фальсификации со стороны медиума не может быть и речи.
Уоллес (Wallace. 1905. Vol. 2. Pp. 348–349) пишет: «Сеанс с семью грифельными 
досками и шестью листками занял менее часа. Все было настолько просто и открыто,
 что, учитывая присутствие четырех свидетелей, условия эксперимента можно 
назвать идеальными… Отчет об этом сеансе был опубликован за подписями всех 
присутствовавших».



Спиритическая теория Уоллеса: анализ и критика

Подводя итог своим исследованиям, Уоллес говорит: «Современное учение о 
спиритизме сводится к следующему: весь мир, вся материальная вселенная 
предназначены для развития духовных существ; смерть является лишь переходом 
существа на более высокий, нематериальный уровень развития; наше счастье и 
скорость нашего развития зависят только от того, как мы используем здесь, в 
этом мире, свои способности и возможности» (Wallace. 1892. P. 648).
Эти выводы сделаны исключительно на основании внимательно изученных и 
многократно наблюдаемых в природе явлений, а потому являются строго научными, 
говорит Уоллес (Wallace. 1885a. P. 809). Однако наблюдаемые явления 
ограничивают эти выводы определенными рамками. По мнению Уоллеса, доказуемыми 
являются лишь те явления из области спиритизма, которые связаны с людьми и 
духами, находящимися в непосредственной близости к земному царству.
Поэтому он предупреждает: «Любые рассуждения о природе и происхождении ума или 
о высших состояниях ума, которых человек может достичь в необозримом будущем, я 
считаю не заслуживающими никакого доверия и лишенными всякого смысла, поскольку 
подобные вещи выходят за рамки нашего понимания» (Wallace. 1885. Цитируется по: 
Smith. 1991. P. 101). Уоллесу было достаточно тех ограниченных выводов, которые 
можно сделать на основе доступного наблюдениям «среднего уровня» человеческого 
бытия. Однако иногда он все-таки отваживался пуститься в «не заслуживающие 
никакого доверия» рассуждения о происхождении и высших состояниях.
Уоллес относился к спиритизму как к обоснованной научной гипотезе, поскольку 
спиритизм давал ему возможность наблюдать и объяснять самые разные явления. 
Например, спиритизм позволил найти общее объяснение таким феноменам, как советы,
 которые Сократ получал от своего даймониона; предсказания древнегреческих 
оракулов; чудеса, описанные в Ветхом и Новом Заветах; чудеса, которые являли 
такие святые, как Бернар, Франциск и Тереза; феномен колдовства; современные 
католические чудеса, например, явления Девы Марии; необычные психические 
способности у дикарей; чудо молитвы и феномены, которые Уоллес наблюдал на 
спиритических сеансах (Wallace. 1874. Цитируется по Smith. 1991. Pp. 87–89). 
Все это он приписывал духам, действовавшим через наиболее чувствительных людей.
Если духи – это нематериальные существа или же существа, состоящие из «самых 
рассеянных и тонких форм материи» (Wallace. 1896. P. 44), то как могут они 
совершать какие-либо действия, а тем более создавать вполне ощутимые 
материальные объекты? По наблюдениям Уоллеса, «все известные нам 
могущественнейшие силы природы представляют собой лишь мельчайшие вибрации 
бесконечно тонкой формы материи и что… всевозможные природные явления берут 
начало именно в этих скрытых силах» (Wallace. 1896. P. 44). Что же касается 
«бесконечно тонкой формы материи», то Уоллес имеет в виду всепроникающий эфир. 
По его теории, духи воздействуют на эфир, и это тонкое воздействие усиливается 
силами природы настолько, что происходят видимые манипуляции с материей.
Далее Уоллес утверждает: «Эфирные существа, если таковые действительно есть, 
должны обладать чувствами… это дает им возможность глубже постичь устройство 
вселенной и наделяет их более развитым разумом, который позволяет им направлять 
движения эфира в нужное русло. Все их способности, вероятно, пропорциональны 
тому влиянию, которое они сами оказывают на эфир. Скорость их движений может 
достигать скорости света или электрического тока. Их зрение может оказаться