органов. Лишь в конце 1980-х гг. он вышел к людям из своего добровольного 
заключения, не утратив облик человека и ясность ума.
Потребность в культуре, традиционном укладе жизни формируется не только самой 
культурной средой и укладом жизни, но и потребностями личности! Исходя из этого,
 мы вправе предположить, что в человеческом обществе все же имеется достаточное 
количество людей, которые склонны вести дикое, не ограниченное никакими нормами 
и приличиями существование. В этом случае культура и нравственность будут 
стеснять потребности такого индивида. Неудивительно, что все это он отринет как 
ненужное, как только представится первая возможность. Вместе с потерей 
нравственных ориентиров изменится не только личность, но и внешний облик 
человека, если уж не в первом поколении, то во втором и третьем точно. Облик 
диких людей будет изменяться благодаря новой среде обитания, в которой они 
окажутся. Их тела будут подстраиваться под эту новую среду. Функцию одежды на 
себя возьмет шерсть, поначалу не очень густая, но впоследствии не уступающая 
звериной. Отрастание волос на теле человека в качестве приспособительной 
реакции к существованию без одежды вполне обычное явление.
Как показали исследования, кожа дикого человека постепенно дубеет и делается 
похожей на шкуру зверей, с успехом заменяя одежду. Ее цвет под воздействием 
кожного пигмента меланина темнеет. Помимо густой шерсти, у некоторых 
разновидностей снежных людей, особенно таких, которые живут в холодном климате, 
появляется теплый подшерсток. За счет этого снежные люди хорошо переносят холод.
 Линяют, как звери. Среди них есть брюнеты, блондины, как и среди людей. 
Необходимые адаптации — увеличение клыков, жевательной мускулатуры лица, силы 
мышц рук, способных к силовому захвату, увеличение ширины и длины ступни из-за 
возрастания мышечной массы и роста и т. д. — будут закрепляться в генотипе 
особей, усиливаться и передаваться по наследству.
Эксперименты, проводимые над человеком, показали, что возможности человеческого 
тела не ограничены. Если развивать ту или иную способность целенаправленно, то 
можно добиться удивительных результатов. Спортивные достижения являются хорошим 
тому примером. При этом приобретенные качества пусть и не сразу, но могут быть 
унаследованы в ряде поколений, вопреки распространенному мнению. Надо иметь в 
виду то, что облик человека определяется не только наследственным веществом — 
генами, но и воспитанием и внутриутробным программированием. Задатки, 
полученные от своих родителей, ребенок может развить благодаря 
целенаправленному воспитанию. Существование спортивных и профессиональных 
династий говорит в пользу этого. Ясно, что, к примеру, в семье музыкантов чаще 
обычного стремятся воспитать музыканта, а в семье военнослужащего — человека 
военного. Хотя не обязательно, но очень вероятно, что дети в этом случае 
унаследуют профессию и образ жизни родителей, имея с ними не только телесное 
сходство, но и душевное (психическое). Точно так же и в семье снежных людей (в 
том, что они имеют семьи, наверное, никто не сомневается: откуда же брались бы 
новые снежные люди?) дети наследуют ту телесную организацию, которая была 
присуща их родителям. Снежные люди рождают детей, более приспособленных к 
дикому существованию, чем мы с вами, но, к сожалению, менее адаптированных к 
человеческому обществу. И что самое печальное, желание такой адаптации у них 
начисто отсутствует. Цивилизация вытесняет деградирующих человеческих отпрысков,
 покрытых шерстью, на новое место жительства, в глухие районы мира. 
Воспитываются дети снежных людей в соответствии с нравами, царящими в их семьях.
 Матери и отцы учат своих чад всему тому, что знают сами и чему считают нужным 
научить их, чтобы те прожили счастливую жизнь. В то, что снежные люди могут 
быть счастливы, как это ни странно звучит, заставляет нас поверить элементарная 
логика. Они или их предки как раз и покинули общество, чтобы вести в высшей 
степени свободную, полную радостных и счастливых мгновений жизнь. Бегать без 
трусов по полям и весям, кататься и прыгать в траве, заниматься любовью, когда 
захочется и с кем захочется, караулить и выслеживать зверя, с тем чтобы 
насладиться охотничьим трофеем, агонией раненого зверя, его парным мясом при 
разрывании тела на куски. Может быть, кого-то и смутит это описание, но только 
не снежного человека. Для того-то он и стал «ближе к природе», чтобы не 
пропустить эти яркие и «чудесные» мгновения, из которых складывается его жизнь.
Военврач B.C. Карапетян, производя осмотр снежного человека, пойманного 
советскими солдатами в горном Дагестане в 1941 г., особое внимание уделил 
шерсти, так как командование поставило перед ним вопрос: не является ли 
задержанный вражеским лазутчиком и не натянута ли на его кожу звериная шкура в 
качестве маскировки? Карапетян изучал ее так внимательно, что обнаружил в ней 
неизвестный вид вшей, который не встречается ни у людей, ни у человекообразных 
обезьян. Если имеется неизвестный науке вид паразитов, значит, этот вид должен 
на ком-то постоянно паразитировать, одним хозяином дело тут не ограничится. 
Следовательно, где-то в тех местах обитала в то время или даже обитает сегодня 
популяция таких же диких, как и пойманный «диверсант», существ. В теплом 
помещении этот «диверсант» обильно потел, испуская зловонный запах. Из-за этого 
его поместили в холодный сарай. Это говорит о том, что терморегуляция у 
снежного человека отличалась от нашей и в своей меховой шубе он прекрасно мог 
себя чувствовать даже в условиях высокогорья и в морозы.
И. С. Гурвич описывал снежных людей Якутии. Он отмечал, что они на зимнее время 
впадают в спячку, вернее в зимний сон, аналогичный медвежьему. Чучуны выбирают 
себе «берлогу» в расщелинах, ямах под корнями крупных деревьев, иногда сами 
выкапывают себе зимнее логово. Все обменные процессы в организме снежного 
человека на несколько зимних месяцев спячки замедляются, и чучуна использует 
лишь запас пищевых веществ, накопленный в организме за летние и осенние месяцы, 
и при этом ничего не пьет и не ест. Это кажется невероятным, но охотники не раз