И вот около 80 тысяч нечистых были собраны отовсюду и направлены в каменоломню, 
«что на восточном берегу Нила», где они трудились в отдалении от прочих жителей 
Египта.
[474]
В их числе было «несколько ученых жрецов, оскверненных проказой».
[475]

Хотя Аменофис, сын Паписа, сам разъяснил, как исполнить мечту фараона, но сам 
же и впал в беспокойство, уразумев, что свершается по повеленью его. Манефон 
пишет:


«Аменофис, мудрый муж и пророк, испугался, что боги исполнятся гнева на него 
самого и царя, если окажется, что было жестоким обращение с ними» [т. е. с 
мудрыми жрецами].
[476]



Осознав последствия своих слов, он предсказал, что «некий народ явится, чтобы 
помочь этим нечистым страдальцам», которые поднимут восстание, свергнут царя и 
будут владеть царством тринадцать лет.
[477]
Будучи не в силах нанести визит к царю, во время которого ему пришлось бы 
сообщить суть грядущих перемен, Аменофис записал свои пророчества, а затем 
покончил собой.


Узнав о смерти своего тезки и об оставленных им предсказаниях, царь Аменофис 
решил, что ему следует смягчить несправедливость кары, постигшей «прокаженных» 
и «нечистых людей». Они молили царя позволить им поселиться в пустынном городе 
Аварисе, где в былые времена жили гиксосы и где с глубокой древности 
поклонялись Тифону (т. е. Сету),
[478]
— и царь милостиво согласился исполнить их просьбу. Возможно, здесь уместно 
будет напомнить, что в указанном месте располагался также Пи-Рамесс и 
библейский город запасов Раамсес, который Манфред Битак и другие исследователи 
идентифицировали с Тель эд-Даб» а, расположенным в восточной части Дельты.


Заняв город, «прокаженные» и «нечистые люди» воспользовались Аварисом как 
плацдармом для организации восстания и сами избрали лидера «из жрецов города 
Гелиополя».
[479]
Его звали Осарсиф, или Осарсеф.
[480]
Народ присягнул ему на верность, а он издал новые законы, которые «во многом 
противоречили обычаям Египта». Он повелел народу «не поклоняться египетским 
богам», «отречься от любых священных животных, которые были у него в величайшем 
почете, убить и истребить их всех». Более того, он приказал, чтобы люди «не 
заключали союз ни с кем, кто не участвовал в их заговоре».
[481]


Вслед за этим Осарсиф, жрец из Гелиополя, обратился с речью к «нечистым людям», 
заявив, что им не следует более работать в каменоломнях. Вместо этого они 
должны обнести город стенами и приготовиться к войне с царем Аменофисом. Затем 
Осарсиф вступил в союз с «другими жрецами и теми, кто был осквернен вместе с 
ними» и отправил послов в Иерусалим в надежде, что они смогут убедить 
«пастухов», т. е. гиксосов, поддержать их начинания. Несколько ранее Иосиф 
подробно изложил в «Contra Apionem»
[482]
рассказ Манефона об изгнании гиксосов при царе Туммосе, или Амосе, — имеется в 
виду Яхмос, правивший ок. 1575–1550 гг. до н. э., — и сообщил, что, вернувшись 
в Сирию, т. е. Ханаан, гиксосы построили город Иерусалим. Это сообщение 
противоречит тому факту, что ветхозаветный Иерусалим обрел значение не ранее 
эпохи объединенного царства во главе с Давидом и Соломоном, как о том сообщают 
исторические предания Израиля, т. е. через многие столетия, прошедшие со времен 
Моисея. В благодарность за поддержку Осарсиф обещал пастухам город Аварис, 
который они, изгнанные из Египта, вынуждены были оставить за несколько 
поколений до этого.


Приняв предложение, 200 тысяч гиксосов двинулись на помощь Осарсифу. Вместе они 
захватили Египет. Аменофис, собрав сначала в городе Мемфисе всех священных 
животных, среди которых, возможно, уже отыскался бык Апис,
[483]
затем бежал с пятилетним сыном Сетом и тремястами тысячами самых отважных и 
«влюбленных в брань» воинов в Эфиопию, где правил царь, который «почел за 
честь» принять Осарсифа.