родившийся в пещере после смерти своего отца, возвратился в Египет с войском и 
разбил «евреев», изгнав остальные 200 тысяч в Сирию.
[558]
Понятно, что подобный рассказ не мог устроить Иосифа, как свидетельствует его 
комментарий к труду Херемона в книге «Против Апиона».
[559]

Латинский грамматик Помпей Трог в своей «Истории Филиппа» пишет, что Моисей был 
не египтянином, а сыном Иосифа, хотя культ, установленный им в Иерусалиме, 
носил название «sacra Aegyptia» («египетская святыня») Похитив священные 
сокровища из многих египетских храмов, Моисей со своими последователями покинул 
Египет, а войско фараона преследовало их по пятам. Но египтяне были вынуждены 
повернуть назад, поскольку навстречу им поднялась страшная буря. И все же 
причиной Исхода евреев из Египта была ужасная эпидемия, которая описана весьма 
подробно:


«Но когда у египтян появились струпья и кожные болезни, и они получили 
предупреждение от оракула, они изгнали [Моисея] вместе с его больным народом за 
пределы Египта, чтобы зараза не распространилась на других людей… И поскольку 
он [Моисей] помнил, что они были изгнаны из Египта из опасения заразиться от 
них, они [евреи] старались не селиться вместе с чужаками, чтобы по этой причине 
не сделаться ненавистными для местных жителей. Это повеление, возникшее 
вследствие особого случая, он [Моисей] постепенно превратил в непреложный закон 
и религию».
[560]


Здесь мы опять видим, что события, окружавшие появление чумы в Египте, побудили 
царя принять жесткие меры для восстановления порядка и усмирения египтян, 
которые решили, что причина моровой эпидемии — это пребывание в их стране 
огромного количества нечистых иноземцев. И единственный способ избавиться от 
бедствий — это, по их мнению, очистить свою землю от этих нежелательных 
«нечистых», среди которых были и сами египтяне, и «евреи». Они вместе вторглись 
на восточную часть Дельты, в тот самый регион, который известен в Библии как 
земля Гесем и где, по преданию, находились древние города Раамес и Пифом. Эти 
«нечистые» были силой изгнаны из Египта и отправились в скитания, пока им не 
встретились палестинские холмы, земля Ханаан, где они и поселились. Там они 
построили свою столицу — Иерусалим и установили собственные обряды и религию.
Ученые-библеисты от Иосифа Флавия до исследователей наших дней в один голос 
отвергают подобную версию рассказа об Исходе как превратное истолкование 
подлинной истории, изложенной в Пятикнижии. Но что, если так оно и было и эти 
истории сохранили до нас пускай фрагментарную, но истинную картину основания 
Израиля? Что, если эти рассказы египетских или эллинистических историографов и 
хронистов в действительности восходят к куда более древним источникам — более 
ранним, чем самые ранние версии Пятикнижия, которые в своем теперешнем виде 
возникли примерно в VII в. до н. э. (см. главу 22)? Что, если эти рассказы 
содержат ядро подлинной исторической информации, датируемой Амарнским периодом, 
а также отражают реальные события, действительно повлиявшие на формирование, 
свода Пятикнижия, которое, в свою очередь, повлияло на греко-египетские и 
греко-римские предания? Их идеи могут восприниматься еретическими и в наши дни, 
но что, если они соответствуют истине? Что, если в них сохранены подлинные 
события, окружающие возвышение Моисея и Исход евреев из Египта?

Скота, дочь фараона


Назовем еще один источник, который необходимо процитировать в связи с этой 
темой, — источник достаточно неожиданный. Это «Скотихронион», или хроника 
жителей Шотландии, написанная в середине 1440-х гг. Уолтером Бауэром 
(1385–1449), аббатом аббатства Инкольм, что в Северной Шотландии. Обращаясь к 
материалам гораздо более ранних источников, в том числе «Хроникону» Евсевия и 
«Истории Британии» Ненния, написанной ок. 800 г. н. э., он реконструировал 
историю скоттов (шотландцев). Однако его история начинается не в Шотландии и 
даже не в Ирландии, а в одном из древнегреческих царств, где мы встречаем 
персонажа по имени Гэйтелос (или Гэйл). Он был сыном, по всей вероятности, 
мифического короля по имени Неол или Эолай, как считается, — «бога не вполне в 
своем уме».
[561]


Не сумев завоевать авторитет на землях своего отца, молодой царевич, вне себя 
от гнева и пользуясь поддержкой ряда сумасбродов, совершает откровенные 
жестокости и злодеяния и становится причиной многих несчастий, охвативших его 
царство. Подданные царя крайне возмущены этим и изгоняют Гэйтелоса с родной 
земли, после чего тот отправляется в плавание в Египет, где поступает на службу 
к фараону и помогает ему изгнать армию эфиоплян, вторгшуюся в его владения. В 
знак благодарности фараон предлагает Гэйтелосу руку своей дочери Скоты, которую 
тот с радостью принимает.
[562]