и которую он обязательно мне пришлет
[308]
. Затем без всякого перехода сообщил, что немецкая научная группа под 
руководством доктора Райнера Штадельманна из Немецкого археологического 
института в Каире собирается заняться исследованием шахт. Это было очень важное 
известие, и я решил как можно скорее отправиться в Египет. Эдриан и его жена Ди,
 фотограф-любитель, которая уже приступила к работе над иллюстрациями к нашей 
книге, решили присоединиться ко мне. Мы планировали начать наш вояж 
приблизительно в конце 1993 года, что дало бы мне время для организации 
нескольких интервью, которые я намеревался взять в Египте. Особенно меня 
интересовали шахты Великой пирамиды; конечно, я надеялся узнать новые и более 
точные данные по углам наклона, если эти данные разойдутся с теми, что получил 
Питри.

К концу февраля мы с Эдрианом завершили первый черновик «Тайны Ориона». Нам и в 
голову не могло прийти, что неожиданные события заставят нас переписать книгу 
заново. Просто хотелось немного отдохнуть от работы, а что может быть лучше для 
отпуска, чем путешествие в Египет, где к тому же можно сделать несколько нужных 
снимков для книги. Благодаря моим знакомствам в Каире мне удалось договориться 
о встрече с доктором Штадельманном. Международная пресса в то время была полна 
сообщений о действиях террористов — сторонников религиозного фундаментализма, 
но это больше касалось Верхнего Египта; в Каире было относительно спокойно. Я 
позвонил в Египет моей двоюродной сестре Джозетте Орфаниди и спросил, не 
собираются ли покидать этот район туристы. Она сообщила, что египетские власти 
очень стараются замять неприятности и делают все возможное, чтобы туристы 
получали удовольствие от посещения памятников древности. Но все же количество 
туристов упало очень резко и археологические достопримечательности теперь 
свободны от обычных толп. Из этого я заключил, что именно сейчас для нас 
настало самое подходящее время. И 26 февраля мы отправились в Каир.



II
ВСТРЕЧА В ШАХТЕ ИСИДЫ-СИРИУСА

Эдриан и Ди поселились в старинном отеле «Виктория», в шумном районе неподалеку 
от площади Рамзеса; я остановился у Джозетты и ее мужа Джона, которые проживали 
в более тихом жилом квартале Маади. Погода стояла великолепная, было не очень 
жарко. Мы чувствовали необыкновенный прилив энергии, и Ди собиралась сделать 
свой первый снимок пирамид Гизе.
Однако не успели мы отправиться в путь, как узнали о взрыве на площади Тарир, 
рядом с Египетским музеем. Террористы оставили мощное взрывное устройство в 
маленьком, но людном кафе, где обычно собирались на обед студенты из 
Американского университета. Погибли два туриста, а четырнадцать человек, 
большей частью местные жители, были тяжело ранены. Нам посоветовали поменьше 
слоняться по центру Каира и держаться поближе к охране, которой египетские 
власти постарались снабдить все туристические группы. Но мы посчитали лучшим 
вообще ни к кому не присоединяться, а делать наши собственные дела, тем более, 
что для этого мы сюда и прибыли.
И первым, конечно, мы посетили Гизе. В тот день в Каире стояла великолепная 
погода: слабый бриз, мягкие солнечные лучи и безоблачное небо. Несколько часов 
мы бродили по плато пирамид, вдыхая воздух пустыни — тяжелый, но богатый 
кислородом. Мы начали свое путешествие с юго-запада, где с высокого холма 
открывался прекрасный вид на весь некрополь. К северо-востоку высились три 
гиганта — ближе всего находилась пирамида Менкаура, замыкала группу Великая 
пирамида. Даже с этого расстояния — в километр или около того — они производили 
большое впечатление.
Мы отправились к самой маленькой пирамиде и когда дошли до ее южной стороны, то 
как бы очутились лицом к лицу с каменной стеной; требовалось высоко задрать 
голову, чтобы увидеть небо. Обе большие пирамиды исчезли из вида, поэтому наша 
малышка показалась гигантом. Мы поднялись на одну из маленьких пирамид, 
находящихся рядом с сооружением Менкаура и, усевшись на вершину, поговорили о 
впечатлении, которое произвела на нас величественность этого монумента. Затем 
не спеша направились к восточной части, миновали храм с его громадными 
каменными блоками, вес которых порой превышает 200 тонн, и подивились, 
насколько точно эти блоки пригнаны. После десятиминутной прогулки наша 
маленькая группа добралась до второй пирамиды, — творения Хафра. Трудно описать 
свои впечатления, — сколько здесь бываю, каждый раз поражаюсь этой башне, 
устремленной в небеса. Мы решили не входить внутрь, а перейти к нашему главному 
объекту — Великой пирамиде с ее таинственными шахтами.
Мы поднялись на несколько ярусов вверх по северной грани пирамиды Хуфу (Хеопса),
 достигли входа аль-Мамуна и, согнувшись, стали в полной тишине продвигаться 
вперед. После долгого, казалось, бесконечного, путешествия, мы добрались до 
развилки, от которой начинались Большая галерея и горизонтальный коридор, 
ведущий в погребальную камеру царицы. Я глянул на Эдриана и, с трудом переводя 
дыхание, произнес: «Исида». Он кивнул. И, снова согнувшись, мы отправились к 
погребальной камере царицы. Это было 27 февраля 1993 года; через восемь дней 
Рудольф Гантенбринк проделает тот же путь, неся металлический ящик со своим 
роботом, и начнет исследование шахт.
К нашему удивлению, в погребальной камере кроме нас никого не было, что