мистицизмом, по крайней мере, критически мыслящему меньшинству. Действительно, 
завершая свою работу «Танцующие мастера By Ли» (1979), Зуков вплотную подходит 
к границам немыслимого, провозглашая, что мы приближаемся к «концу науки». И 
все же даже он не смог отказаться от представления о «неутомимых усилиях и 
непрерывном прогрессирующем развитии все более всеобъемлющих и полезных 
физических теорий».
Подлинный, приближающийся «конец науки», радикальное смещение парадигмы 
означает отказ от самого представления о непрерывном прогрессе или, по крайней 
мере, отказ от него на некоторое время, достаточное для того, чтобы понять, 
существуют ли нефизические, нематериалистические науки, стоящие выше 
представлений как о прогрессе, так и о его отсутствии. И, разумеется, самым 
тяжелым потрясением мифа о научном развитии и превосходстве технологического 
пути могло бы стать открытие более развитой системы научного знания, 
разработанной еще до возникновения легенды о прогрессе таким народом, который, 
по современным оценкам, находился на уровне каменного века. Я имею в виду, в 
частности, систему мышления, которая оказалась полностью упущенной всеми 
сторонниками «новой науки», - учение, известное и используемое древним народом 
Майя.

Ближайшей к учению Майя системой, хорошо известной пионерам новой науки, 
является наследие китайской культуры -
Ицзин
. Впрочем, даже
Ицзин
не был в полной мере осмыслен «новыми учеными», все еще погруженными в доктрину 
о прогрессе и не сумевшими увидеть в нем то, чем он является на самом деле, - 
учение, представленное в зашифрованной форме и основанное скорее на 
голономическом резонансе, чем на ядерной физике.


«
Ицзин и генетический код: скрытый ключ жизни
» Мартина Шонбергера (1973), «Записки просвещенного» Роберта Энтона Уилсона 
(1980) и моя книга «Земля Восходящая» (1984) представляют собой примеры 
немногочисленных попыток рассмотреть
Ицзин
как образец системы знаний более всесторонней, чем наука наших дней. По словам 
Шонбергера,
Ицзин
являет собой «...формулу мира, описывающую порядок, установленный в реальности..
. ответ на вопрос Гейзенберга, искавшего «безымянные основные структуры и 
единообразные полярные симметрии».


Подобно системе мироустройства
Ицзин
, майянская наука связана с голономическим резонансом как будущего, так и 
прошлого. На самом деле, сточки зрения учения Майя, понятия «прошлое» и 
«будущее» не представляют особой ценности в роли показателей превосходства или 
прогресса. Для Майя время, если оно вообще существует, представляет собой 
кольцо, в котором из общего источника исходят и прошлое, и будущее, постоянно 
встречающиеся и сливающиеся в мгновении настоящего. Учение Майя и
Ицзин
можно считать как пред, так и пост научными.

Почему же именно в этот момент технологического кризиса и смещения парадигмы в 
наше сознание входят майянцы? Кем были - и кем являются Майя? Откуда они 
пришли? Каковы их достижения? По каким причинам они пошли по такому особому 
пути? Почему их цивилизация исчезла на вершине самого бурного расцвета? Куда 
они ушли и почему?
В то время как восточные формы сознания и практические методики - йога, 
медитация, составление букетов, боевые искусства и так далее - стали на Западе 
вполне распространенными явлениями и в течение полувека медленно и неотступно 
изменили нашу культуру и образ научного мышления, культура Майя оставалась 
загадочной и далекой.

И все-таки, упоминание о центрально-американском народе Майя вызывает 
любопытный резонанс с Востоком, с Индией. Слово «
майя
» является одним из ключевых понятий индийской философии и означает «источник 
этого мира» и «иллюзорный мир». В санскрите слово «майя» связано с понятиями 
«великий», «мера», «разум», «волшебство» и «мать». Неудивительно, что Майей 
звали мать Будды, а в классическом ведическом эпосе «Махабхарата» упоминается, 
что имя Майя носили великий астролог и астроном, маг и архитектор древности, а 
также великое кочевое племя мореплавателей.

Слово «майя» обнаруживается не только в Древней Индии, на родине возвышенной 
метафизики и духовных исканий, но и на Западе. Имя Майя носил казначей 
известного юного фараона Египта Тутанхамона, а в египетской философии 
существует понятие «майет», означающее единый принцип мироустройства. В