Эта легенда поразительно подходит к Майя. Их предназначение заключалось в том, 
чтобы закодировать и сохранить свои знания, запечатлеть свою науку в камнях и 
надписях, а затем - уйти. Цивилизация в той форме, в какой мы ее знаем - 
фабрика, производящая орудия уничтожения с небольшим цехом по выпуску средств 
повышенного комфорта, - неспособна принять предназначение и систему знаний Майя.
 Кроме того, существует еще одно соображение: поскольку система знаний и наука 
Майя была столь тесно связана с циклами времени, восприятием времени как творца 
качеств и условий космических, или галактических, периодов, то майянцы вполне 
могли предвидеть эпоху сгущения тьмы на горизонте и именно поэтому знали, когда 
им следует уйти. Оценивая состояние современного мира, можно ли сказать, что 
Майя ошибались?
Так рассуждал я в конце 70 годов, перед тем как погрузиться в свой собственный 
ад, во мрак кризиса личности и алкогольной депрессии. Когда в 1981 году я 
выкарабкался из этого замкнутого круга и огляделся вокруг, оказалось, что 
глобальный кризис шестидесятых превратился в ряд локальных очагов болезни, 
которые стали привычными, само собой разумеющимися явлениями. Мои исследования 
привели меня к позиции синтеза, представления о Земле как о едином организме. И 
мои внутренние ощущения подсказывали мне, что яростный напор современной 
цивилизации довел нас до последней черты, и дальнейшими путями человечества 
могут стать либо спасительное божественное провидение, либо полное уничтожение. 
Открывшаяся ситуация означала для меня скачок в ту область территории разума, 
которая давно рассматривается традиционными культурными стандартами как 
сумеречная зона, или табу.

Впервые за последние десять лет я вернулся к визуальной форме выражения как к 
основному каналу восприятия того, что мне хотелось познать. Создав несколько 
коллажей и рисунков тушью на больших листах из золота или серебра - серию
«Планетарное Искусство»,
- я почувствовал, что перешел к новой стадии, к фазе возрастающего созвучия с 
Землей. Наступило время серьезного отношения к понятию планетарного разума, или 
планетарного сознания. Научные исследования в области истории искусств и мои 
личные изыскания привели меня к глубокому убеждению не только в том, что Земля 
является живым организмом, но и в том, что как все целое определяет свои части, 
так и принципы существования всей планеты несут в себе информацию обо всех 
аспектах ее эволюции, включая тот процесс, который мы называем цивилизацией. 
Полнота взаимодействия между единой жизнью Земли и откликами отдельных 
личностей и групп на проявления этой жизни определяют «планетарное искусство». 
В рамках этого грандиозного процесса я неясно различал Майянцев как навигаторов,
 составителей карт галактической синхронизации. С другой стороны, египтяне, 
жившие за три тысячелетия до Майя и воздвигшие Великую Пирамиду, отвечали за 
якорную стоянку и правильный курс корабля Земли в океане галактической жизни.


Размышления и восприятие в рамках этого расширенного пути привели меня к ряду 
поразительных открытий, встреч и кажущихся совпадений. Осенью 1981 года, вскоре 
после моего знакомства и романа с Ллойдин Бэррис, танцовщицей и мечтательницей, 
я написал «научно-фантастический» очерк под названием
«Хроники планеты искусств- вступление в Пятое Кольцо»
. Действие этого рассказа о «планетарном искусстве» разворачивается в будущем и 
описывается с точки зрения звездной системы Арктура. Основной целью этого 
неопубликованного рассказа было настоятельное стремление выработать создание, 
наблюдающее за событиями на нашей планете со стороны и способное увидеть 
взаимосвязь между беспорядочным содержанием ежедневных газет и ядерным 
терроризмом. Впоследствии я осознал, что попытка взгляда с такой отдаленной 
перспективы сыграла чрезвычайно существенную роль в углублении моего понимания 
загадки Майя. Что если система Майя представляет собой кодовую матрицу, 
согласованную с развивающейся в Галактике базой знаний и адаптирующую ее к 
особенностям нашей планеты?


Такое направление мыслей неотвратимо привело меня к работе о теории кодовых 
матриц - к книге
«Земля Восходящая»
. Я начинал писать ее как труд о геомантии «гадании по Земле», и основой 
содержания книги было удивительное «совпадение», обнаруженное или, во всяком 
случае, развитое как научно-философская теория Мартином Шонбергером - 
тождественное соответствие 64 гексаграмм
Ицзина
и 64
кодонов
, ключевых блоков ДНК, генетического кода. Одновременно я совершил свое 
собственное открытие, обнаружив, что каждый вертикальный и горизонтальный ряд 
«волшебной шахматной доски Бенджамина Франклина» дает в сумме число 260 - и это 
повергло меня в размышления о связи матрицы Священного Календаря Майя,
Цолькина
, состоящего из 260 ячеек, и
Ицзина
. Результатом явилось неожиданное множество «карт», рисунков различных матриц, 
приведенных в