информации о столетии, последовавшем за смертью Лалибелы в 1211 году: «Весь 
этот период погружен в тьму, — жалуется Брюс. — Мы можем лишь строить догадки, 
но, поскольку мы не способны на что-либо иное, они нам многого не дадут».
Подобный мрак, как я знал, уже окружал период, предшествовавший восхождению 
Лалибелы на трон. У меня осталась таким образом куча вопросов. Пожалуй, самый 
важный из них касался ковчега завета: мне просто необходимо было знать, что 
случилось с ним на протяжении примерно 300 лет (с Х по XIII век), на которые 
прерывалось царствование династии Соломона. И мне необходимо было знать, имели 
ли тамплиеры прямой доступ к священной реликвии, если — как я предполагал — они 
обосновались в Эфиопии во время царствования Лалибелы.
Я вновь позвонил в Аддис-Абебу историку Белаи Ге-даи и попросил его просветить 
меня своим знанием местных преданий.
— Мы, эфиопы, считаем, — сказал он мне, — что в десятом веке ковчег был вывезен 
из Аксума священниками и другими людьми, дабы спасти его от уничтожения царицей 
Гудит, и был доставлен на один остров на озере Звай…
— Вы имеете в виду: в долине Рифт — к югу от Аддис-Абебы?
— Да.
— Далеко же его увезли.
— Да, но на более близком расстоянии он не был бы в безопасности. Гудит была 
иудейкой, вы знаете. Она хотела внедрить религию фалашей по всей стране и 
уничтожить христианство. В Аксуме она ограбила и сожгла церкви. Поэтому 
священники и увезли ковчег, чтобы он не попал в ее руки, и увезли очень далеко 
— аж на Звай, где, по их мнению, он был ей недоступен.
— Вы знаете, как долго ковчег находился на острове?
— Наши предания говорят, что семьдесят лет, а затем был доставлен обратно в 
Аксум.
Я поблагодарил Гедаи за помощь и положил трубку. Сказанное им более или менее 
совпадало с общей картиной средневековой истории Эфиопии, которую я уже 
составил для себя из множества фрагментов. Я знал, что Гудит занимала трон 
страны еще несколько лет после того, как она свергла династию Соломонидов, а 
также — что ее сменил первый монарх из династии Загве, по-видимому, тоже еврей.
Позже (еще задолго до времени Лалибелы) Загве обратились в христианство. 
Поэтому представляется вполне возможным, что они разрешили вернуть ковчег в его 
привычный «дом покоя» в Аксуме, где он предположительно и находился, когда к 
власти пришел Лалибела.

Подтверждением этого довода служило свидетельство очевидца, видевшего ковчег в 
Эфиопии, — армянского географа Абу Салиха в его «Церквах и монастырях Египта и 
некоторых соседних стран». Из этого текста (как объяснили во введении его 
переводчик и редактор) вытекает с очевидностью, что он был написан «в первые 
годы тринадцатого века» — иными словами, во время царствования Лалибелы. Хотя 
Абу Салих ни разу не упоминает, в
каком
городе Эфиопии он видел священную реликвию, нет серьезных оснований сомневаться,
 что речь идет об Аксуме. Больше того, при повторном перечитывании 
соответствующей страницы меня поразили несколько слов, которые я проглядел 
прежде. Описывая транспортировку ковчега во время определенных ритуалов, 
географ отмечает, что «им занимались и переносили его» носильщики «с белым и 
красным цветом лиц, с красными волосами».

Меня охватило неподдельное волнение, когда я сообразил, что вижу перед собой 
второе раннее и не вызывающее сомнений свидетельство предполагаемого 
присутствия таинственных белых людей в Эфиопии во времена царя Лалибелы (тем 
более что в другом авторитетном переводе в этом месте написано «со светлыми», а 
не с «красными» волосами). Алвареш уже писал о старом предании про то, как 
белые люди создали удивительные церкви, высеченные из скалы, предании, 
совпадавшем с тем, что я уже знал о продвинутом архитектурном мастерстве 
тамплиеров. Теперь же, словно ради подкрепления моей эволюционной теории, Абу 
Салих как бы адресовал мне через семь столетий потрясающее сообщение о том, что 
мужчины с белым и красным цветом кожи, рыжие или даже блондины, иными словами, 
весьма похожие на европейцев-северян, были тесно и непосредственно связаны с 
самим ковчегом завета.
Вероятность того, что эти мужчины могли быть тамплиерами, выглядела весьма 
привлекательной, но это лишь привязывало мое исследование к началу XIII века, 
оставляя без ответа ключевые вопросы. Если виденные Абу Салихом 
европейцы-северяне в самом деле были тамплиерами, то довольствовались ли они 
тем, что время от времени носили реликвию, или все же пытались вывезти ее из 
Эфиопии в Европу? И самое важное: если пытались, удалось ли им это?

По всем этим пунктам, пришлось мне признать, я был лишен достоверной 
исторической информации. Тамплиеры, несомненно, были одержимы скрытностью
30
, и меня совсем не удивляло поэтому, что их собственные документы и архивы 
давали столь мало информации. Да и эфиопские анналы мало что сообщали: после 
изучения широкого спектра различных источников я вынужден был констатировать, 
что последовавшее за смертью царя Лалибелы столетие действительно было 
«погружено во мрак», как и утверждал Джеймс Брюс. Не было известно почти ничего 
о происходившем в тот период.

Я начал испытывать крайний пессимизм относительно перспектив преодоления этого