— Вот ваша львица.
Я заметил, что он слегка прихрамывает, и спросил:
— Что у вас с ногой? Растянули?
— Нет, мне ее когда-то прострелили.
— А, понятно.
— Это случилось несколько лет назад в бою с правительственными войсками. Пуля 
попала в голень и раздробила кость. С тех пор я ограниченно годен для военной 
службы.
Мы добрались тем временем до валуна, и Хагос подвел меня к его боку. Несмотря 
на глубокую тень, я разглядел гигантский силуэт прыгающей львицы, выполненный в 
форме барельефа. Он уже пострадал от эрозии и тем не менее не утратил живости в 
изображении свирепой силы и гибкой грации.
Посетивший Аксум в XIX веке английский путешественник и археолог-любитель 
Теодор Бент также осматривал, как мне было известно, это резное изображение, 
описав его впоследствии как «весьма выразительное произведение искусства, 
размером в 10 футов 8 дюймов от носа до кончика хвоста. Восхитительно 
изображено движение, а изгиб задних ног свидетельствует о том, что художник 
прекрасно знал свой материал». Затем Бент добавляет: «В нескольких дюймах от 
носа львицы вырезан круглый диск с лучами, призванный, видимо, изображать 
солнце».
И вот я рассматриваю «круглый диск с лучами», который оказался состоящим из 
двух пар эллиптических врезок на голой поверхности скалы. Если эти врезки 
поместить на циферблате часов, тогда верхняя пара указывала бы соответственно 
на 10 и 2 часа, а нижняя — на 4 и на 8 часов. Мне стало понятно толкование 
Бентом — рисунка: с первого взгляда он действительно выглядел как серия спиц — 
или лучей, — выходящих из центра в форме диска.

Но это было далеко не так на самом деле. Описанный путешественником «круглый 
диск» — всего лишь иллюзия. Если бы он попытался
завершить
рисунок, намеченный промежутками между эллиптическими врезами, то обнаружил бы, 
что это изображение вовсе не солнца, а
круа патэ,
с плечами, расширяющимися из центра вовне — иными словами, идеального креста 
тамплиеров.

— Хагос, — проговорил я, — мне это только видится, или перед нами крест?
Задавая вопрос, я пробежался пальцем по очертаниям рисунка, сразу ставшего 
очевидным для меня.
— Это крест, — подтвердил офицер НФОТ.
— Но ему здесь не место. Львица определенно дохристианского происхождения. Как 
же рядом с ней оказался христианский символ?
— Кто знает! Может, кто-нибудь добавил его позже? Кресты, подобные этому, можно 
видеть и на месте дворца царя Калеба.
— Если вы не возражаете, я бы с удовольствием поехал посмотреть их.




РАБОТА АНГЕЛОВ


В 1983 году я уже посещал дворец Калеба и знал, что его развалины датируются VI 
веком н. э. — началом христианской эры в Аксуме. Я помнил, что речь идет о 
крепости на вершине холма с глубокими темницами и камерами под ней. Но не 
помнил, чтобы видел там какие-либо кресты.

Возвращаясь в город, я предвкушал предстоящий осмотр этого дворца. В 1983 году 
тамплиеры не имели для меня никакого значения. Но недавние исследования 
показали, что некий контингент рыцарей вполне мог прибыть из Иерусалима в 
Эфиопию в поисках ковчега завета во времена царя Лалибелы (1185–1211 гг. н. э.) 
и служить позже носильщиками самого ковчега
388
. Читатель припомнит, что я нашел нечто похожее на убедительное подтверждение 
этой теории в описании очевидца — армянского географа XIII века Абу Салиха, 
описании, утверждавшем, что в Аксуме ковчег носили люди «с белыми и румяными 
лицами и рыжими волосами»
389
.


Если они действительно были тамплиерами, в чем я почти не сомневался, тогда 
резонно предположить, что они оставили память о своем ордене в Аксуме. Также 
представлялось возможным, что и неуместный
круа патэ
на скале рядом с изображением львицы был оставлен тамплиером.


Особый рисунок креста, как я прекрасно знал, не был ни обычным, ни популярным в 
Эфиопии: за многие годы путешествий по этой стране я видел его в