фактором при выборе решения этого неспособного рассуждать логически человека. К 
концу двух дней сильных боев, в которых его корабли понесли огромные потери, он 
проявил себя как жалкий, неспособный командир[173 - Пусть Куриту судят те, кто 
попадал в подобное же положение. Двое суток вести бой без связи, без воздушного 
прикрытия, в условиях абсолютного превосходства противника во всех типах боевых 
кораблей, начиная с торпедных катеров и подводных лодок и кончая линкорами и 
авианосцами. Разумеется, Курита совершил непростительную ошибку. Да, он был 
сломлен, как и абсолютное большинство японских военачальников на этой стадии 
войны. Но вряд ли это повод называть его «жалким и неспособным». Сугубо 
формально он действовал не хуже, чем Доорман в Яванском море или Филипс у 
берегов Малайи.].

В ужасном состоянии оказался уцелевший личный состав наших кораблей, 
потопленных у о. Самар. Личный состав с “Gambler Bay”, “Saint Lo”, “Johnston”, 
“Hoel” и “Roberts” находился в воде. Люди цеплялись за плоты, сети и обломки и 
страдали от жажды, солнца и нападений акул в течение двух дней, прежде чем 
прибыли спасательные корабли, посланные подобрать их. Такая плохая организация 
была позором для командования 7-го флота, на которое была возложена 
ответственность за спасение личного состава. Многие умерли от жажды, ран и 
истощения. Двух человек утащили акулы.

Оставшиеся в живых были подобраны утром 27 октября охотниками за подводными 
лодками и пехотно-десантными судами из залива Лейте.

Теперь мы вернемся к 3-му флоту, находившемуся на севере недалеко от мыса 
Энганьо на о. Лусон, где в конце дня 24 октября мои разведчики обнаружили 
японские авианосные силы. В тот день авианосцы 38-го оперативного соединения 
сосредоточили свои атаки на центральных силах адмирала Куриты в море Сибуян. 
Точно неизвестно, какие им были нанесены потери, но в донесениях сообщалось, 
что один линейный корабль типа “Ямато” (“Мусаси”) потоплен и все другие 
линейные корабли сильно повреждены, один крейсер перевернулся и еще три 
крейсера получили попадания бомб и торпед. Когда эти силы видели в последний 
раз, они шли на запад, удаляясь от пролива Сан-Бернардино. По нашей оценке, они 
не имели возможности пробиться в залив Лейте, чтобы атаковать наши транспорты. 
Сообщения летчиков о нанесенных противнику потерях впоследствии оказывались 
излишне оптимистичными.

С другой стороны, авианосная группа противника, только что обнаруженная на 
севере, еще не была атакована. На действующих флотах начинали считать авианосцы 
самыми мощными и опасными кораблями. Холси решил, что этот новый род сил 
противника представляет самую большую угрозу проводившимся в то время высадкам. 
Для отражения этой угрозы он сосредоточил на севере все три оперативные группы 
быстроходных авианосцев и оставил пролив Сан-Бернардино без охраны, хотя знал, 
что пролив, по крайней мере частично, находится на ответственности 3-го флота.

В течение ночи 24 октября 34-е оперативное соединение было построено впереди 
авианосцев в готовности к артиллерийскому бою. В состав его входили 6 
быстроходных линейных кораблей, 7 крейсеров и 18 эскадренных миноносцев. Эти 
корабли были выделены из авианосных групп, что ослабило нашу противовоздушную 
оборону, но противник в тот день не произвел ни одной воздушной атаки[174 - 
Холси избрал такое построение, так как был обеспокоен наличием в соединении 
Одзавы линкоров-авианосцев «Исе» и «Хьюга». Кроме того, линкоры планировалось 
использовать для добивания японских кораблей, поврежденных авиацией.].

При первых проблесках света 25 октября все наши авианосцы выпустили самолеты. 
Разведчики вылетели на поиски противника, а ударные авиагруппы получили 
приказание отойти на 50 миль к северу и там ждать сообщения об установлении 
соприкосновения с японскими кораблями.

В 7.35 разведчики обнаружили противника в 140 милях к северо-востоку от моей 
группы. С этого момента начали производиться непрерывные воздушные атаки, бомбы 
и торпеды сбрасывались на почти беспомощное японское соединение в составе 4 
авианосцев, 2 линейных кораблей с полетными палубами на корме, 3 крейсеров и 10 
эскадренных миноносцев. Наша первая атака была сосредоточена на легком 
авианосце “Тийода”. Он получил многочисленные попадания бомб и нескольких 
торпед, взорвался и затонул[175 - По другим данным, это был авианосец «Титосе». 
Корабль был тяжело поврежден в результате бомбовых попаданий, оставлен командой 
и добит торпедами крейсера «Исудзу».]. Другой авианосец того же типа был 
оставлен горящим и потерявшим ход. Следующие авиагруппы засыпали градом бомб 
два линейных корабля с полетными палубами, большой авианосец “Дзуйкаку”, малый 
авианосец и сопровождавшие их крейсера. Сбрасываемые самолетами торпеды неслись,
 рассекая воду, к своим целям.

Группа адмирала Одзавы выполнила данное ей задание выманить 3-й флот из залива 
Лейте, причем ее успех превзошел все ожидания. Здесь, почти в 500 милях к 
северу от пунктов высадки, были все корабли 38-го оперативного соединения, и 
для адмирала Куриты был свободен путь для выполнения его задания. Противник 
считал, что для достижения этой цели ему придется потерять если не все, то 
большую часть кораблей соединения-”приманки”. Одзава сообщил после войны, что 
главной его задачей было принесение жертв.