степени, что сможет базировать флот и обеспечить ему беспрепятственное 
снабжение из отечественных вод. Правда, этим он заставляет Японию продолжать 
гадать о его намерениях и в то же время совершенствует обучение личного состава 
путем коротких выходов в море продолжительностью в несколько дней каждый: 
демонстрация в сторону Гуама, в сторону Маршальских или Алеутских островов и, 
наконец, против собственно Японии; при этом он никогда не забывает об охране 
важнейшей вершины Тихоокеанского треугольника. 

В результате таких мер через шесть месяцев флот обучен лучше, чем когда-либо; 
он начинает выказывать нетерпение, а в стране поднимается ропот. Все эти работы 
по устройству баз на севере, это строительство дорог, эти бесконечные конвои к 
каким-то мрачным островам, о которых до сих пор никто никогда не слышал - все 
это не та морская война, которую хочет или ждет народ. Идет шушуканье: да не 
робеет ли командующий? Знает ли он действительное-положение вещей? Не 
располагаем ли мы линейным флотом, вдвое превосходящим японский флот, и 
намерены ли мы когда-нибудь отомстить за Филиппины? Почему правительство ничего 
не предпринимает для того, чтобы кончить войну одним смелым ударом? Доколе же 
оно будет держать флот в Пирл-Харбор, в то время как противник топит наши 
корабли у нашего же побережья и производит налеты на наши приморские города? 
Адмирал заявляет, что он не может предоставить нам достаточного количества 
кораблей для того, чтобы полностью обеспечить наше побережье, а в то же время 
он никак не использует тех кораблей, которыми он располагает! 

В таком положении проходит год. К этому времени шушуканье превращается в рев: 
командующий, на самом деле, оказывается просто трусом, а морские стратеги - 
нерешительными бюрократами! Члены Конгресса требуют "позитивных действий", и 
даже в самом флоте, среди рядовых моряков и младшего офицерства, появляется 
требование что-либо предпринять (столько потерь, и так мало достижений!), 
которое грозит принять серьезные размеры. Это может стать действительно 
критическим периодом войны для США; несомненно, только сильное правительство 
смогло бы противостоять требованиям о смещении командующего (что подорвало бы 
моральное состояние высшего командования) и о переходе флота к активным 
операциям (что было бы равносильно самоубийству). 

При таких обстоятельствах Япония благоразумно стала бы тщательно избегать 
возможности встречи флотов, усугубив изнурительную войну против побережья и 
конвоев. Что же касается нашего правительства, то ему придется бороться в двух 
направлениях: с одной стороны, против Японии, с другой внутри страны; последняя 
борьба на данном отрезке времени явится более серьезной. 

Но если в Пирл-Харбор наблюдается, с внешней стороны, бездеятельность, а север 
в основном представляет собою довольно прозаическую картину строительства, то в 
сотнях районов боевых действий - от Суэца до Желтого моря - будет много очень 
опасного и трагичного; многие из этих событий и трагедий, если когда-нибудь и 
станут известными, то лишь много спустя после окончания войны. Наши подводные 
лодки и, если возможно, крейсеры будут оперировать к западу от Японии и 
островов Рю-Кю на линиях связи империи с Азией- - трудная и опасная работа! 
Восточно-Китайское и Желтое моря будут усыпаны минными полями и сильно 
охраняться на линии островов Рю-Кю. Проникновения в эти моря будут достижением, 
возвращение оттуда, в особенности для крейсеров, - чудом. Многие подводные 
лодки будут направляться к западу от Пирл-Харбор, и о них больше никогда не 
услышат, разве только многие годы спустя Япония откроет свои архивы. Последние, 
например, расскажут о судьбе подводной лодки "V-22", изложенной в докладе 
командира дозорного эсминца у минных полей к югу от Цусимы. В этом докладе 
говорится о том, что вскоре после восхода солнца в районе минного поля видели и 
слышали взрыв и что через несколько секунд после этого нос подводной лодки, 
вставшей почти вертикально, выскочил примерно на 2 .и из воды и затем медленно 
погрузился, оставив большое пятно нефти и несколько обломков. На носу лодки 
значилось "V-22"; никто не остался в живых. Будут события, о которых и архивы 
никогда ничего не скажут. 

Наши подводные лодки будут активны также около юго-восточных берегов Японии, у 
Марианских и мандатных островов. Наши крейсеры, действующие с Самоа (если мы 
удержим его), будут проявлять активность в Южных морях и Австралазн": некоторые 
из них проникнут даже до Сингапура. Если они останутся верны своей истории и 
своему типу, то операции этих тяжелых крейсеров с большим радиусом действия, 
несущих одиночные дозоры и занятых уничтожением торговли, впишут в историю 
войны немало не столько кровавых, сколько полных романтики глав. 

Наша система разведки и контрразведки будет развита и распространена далеко за 
пределы нашей собственной страны. Японцы еще долго будут высылаться из 
Соединенных Штатов или интернироваться, но на Гаваях они будут представлять 
постоянную проблему (150000 японцев составляют 40% населения этих островов и 
образуют самую большую национальную группу). Мы не можем позволить себе 
рисковать восстанием или, что еще более вероятно, саботажем и шпионажем. 
Справиться с этим положением возможно гуманнее и .возможно эффективнее - такова 
будет задача армии, так как Гаваи, безусловно, будут подведомственны военным 
властям и находиться на военном положении. 

Контрразведка для нас будет значительно труднее, чем для Японии (она, без