здух слова Мея.
 Один из помощников Кардера тотчас ответил в микрофон:
 — Все в порядке, Джин, заливка проходит нормально.
 Самолет совершит взлет на тяге, развиваемой турбореактивным двигателем и двумя 
камерами жидкостно-реактивного двигателя, дальше набор высоты до 12 000 метров 
будет осуществляться на одном ТРД. Затем для достижения большей скорости в 
режиме горизонтального полета Мей включит все четыре камеры ЖРД. Вот он уже 
готов к взлету и показывает жестом, чтобы все отошли в сторону. Инженеры и 
техники бегом бросились к автомобилям и завели моторы, чтобы сопровождать 
самолет во время разбега для наблюдения за запуском ЖРД.
 Самолет с грохотом тронулся с места, быстро набирая скорость. Рядом с ним со 
скоростью, близкой к ста километрам в час, километра два мчались зеленые 
автомобили. Летчик по радио передал Кардеру:
 — Все в порядке, запускаю первую камеру.
 Из выхлопной трубы в хвосте самолета вырвался оранжевый сноп пламени длиной 
около семи метров. В ответ Кардер сообщил:
 — Первая работает хорошо.
 Мей снова передал:
 — Запускаю вторую.
 Вырвался второй оранжевый сноп пламени. Увидев его, Кардер сказал, близко 
придвинув к себе микрофон:
 — Вторая работает хорошо.
 Выхлопные газы ЖРД встряхивали автомобили, а самолет все еще несся по озеру, 
вырвавшись теперь далеко вперед. Еще триста — четыреста метров — и «Скайрокет» 
оторвался от земли. Тяжело повиснув над пустыней, самолет вяло покачал крылом. 
Шасси было убрано. Я ждал с таким же напряжением, как летчик в кабине 
«Скайрокета», — если сейчас что-нибудь сдаст, все будет кончено!
 Шли секунды, скорость увеличивалась, и, послушно покачиваясь, самолет начал 
набирать высоту. Несколько секунд в небе еще виднелись две яркие точки. 
Сопровождающий самолет-наблюдатель пикировал, чтобы нагнать «Скайрокет»… Затем 
небо поглотило оба самолета.
 Наши автомобили замедлили скорость и остановились. На коленях у Кардера лежало 
полетное задание, которого должен был придерживаться летчик. Он следил за этим 
заданием с таким вниманием, как будто находился в самолете вместе с Джимом. 
Радио молчало.
 Так вот на каком «звере» мне предстоит летать! Очень скоро я займу место Джина 
— буду в самом центре всех этих волнений. В следующем месяце пилотирование 
этого самолета станет моей обязанностью. Все, кто был связан с 
исследовательской программой «Скайрокета», относились к самолету с 
непередаваемым волнением; они не только серьезно относились к своей работе — 
они жили ею. Любой шорох, издаваемый самолетом, привлекал их напряженное 
внимание и интерес. Я редко видел, чтобы люди так беззаветно отдавались своей 
работе, — их привязанность к самолету была едва слабее самой страстной любви, и 
это чувство невольно передалось мне. Оно усилило растущую ответственность не 
только за себя и свой будущий самолет, но и за людей, которых я, казалось, так 
неожиданно узнал сегодня утром.




 Глава IX


 На этой неделе «Скайрокет» больше не будет летать. В огромном пустом ангаре 
механики в сотый раз раскапотировали и осмотрели его. Инженеры еще раз 
вернулись к своим письменным столам, заваленным горой осциллограмм и записями 
показаний манометров. Кроме того, у них были сделанные на разборе полета 
заметки по докладу Джина Мея, который старался вспомнить, а иногда и 
истолковать самые неуловимые признаки или, что также возможно, невероятные 
характеристики поведения экспериментального самолета. Все с жадным интересом 
смотрели фильм, который запечатлел работу огромного количества приборов в 
полете. Летчик, пилотировавший самолет с силовой установкой колоссальной 
мощности, не мог записать или запомнить их показания. Теперь летчик будет ждать,
 пока отличный аппарат Ала Кардера изучает полученные в этом полете данные и 
формулирует задания для исследований в следующем полете, а механики приводят 
машину в порядок. Его позовут, когда все будет сделано, а самолет снова 
заправлен и подготовлен к полету.
 Я еще не осознал, что стал частью этого хорошо организованного коллектива и 
скоро займу в нем место, в котором, как в фокусе, концентрировались все 
приготовления.
 О'кэй! Итак, мы усердно трудились, тщательно исследуя каждую возможность 
сохранить самолет. Наши ученые-аэродинамики разработали программу исследований 
в области сверхзвуковых скоростей. Полученные в полете сведения необходимо 
доставлять на землю. Летательный аппарат, который мы используем для получения 
этих сведений, стоит четыре миллиона долларов, он создавался в течение трех лет 
усилиями и талантами ста пятидесяти конструкторов, инженеров и чертежников… 
Теперь настала моя очередь.
 Это будет через месяц. Если я хочу выполнить задание и остаться живым, то 
нужно как можно скорее изучить этот самолет. Дни, которые я провел в огромном 
ангаре фирмы Дуглас, наблюдая за работой механиков, вооружили меня 
практическими знаниями о реактивной силовой установке и сложной испытательной 
аппаратуре. Нервная система «Скайрокета» и его система кровообращения предстали 
передо мной, как в безжизненном теле, препарированном в анатомическом театре.
 По конструкции «Скайрокет» напоминал своего предшественника, ярко-красного 
D-558-I «Скайстрика», но имел стреловидное крыло и штыкообразный нос. На