. Но мрачный караван 
двигался к концу озера, не сбиваясь с пути, как будто его направляла 
радиолокационная станция.
 Вот Кардер передал новое распоряжение:
 — «Метро-два», говорит «Метро-шесть»… Пожарные машины понадобятся через 
тридцать минут.
 «Метро-два» ответил:
 — Пожарные машины будут наготове через тридцать минут.
 Если для работы требуется больше одной пожарной машины, дополнительные 
высылаются позже, когда они понадобятся. На испытательной базе на долю пожарных 
машин выпадает немало забот, и время их использования строго распределено.
 В перерыве между вызовами по радио ведущий инженер повернулся к Джину Мею:
 — Как вы считаете, не нужно ли сейчас сопровождающему самолету-наблюдателю 
вылететь для проверки турбулентности воздуха в диапазоне высот пикирования?
 Мей отрицательно покачал головой:
 — Нет, сегодня утром в воздухе будут самолеты «школы», и это можно узнать от 
них.
 За это дело Кардер больше не отвечал — Мей принял его на себя.
 Кардер снова заговорил в микрофон:
 — Джордж, — вызвал он Мабри, который ехал в колонне на одном из автомобилей, — 
посмотрите, пожалуйста, не валяется ли что-нибудь на взлетной полосе.
 Прежде чем оторваться от земли, «Скайрокет» почти пять километров пробежит по 
дну озера, и любой ветки, занесенной ветром на взлетную полосу, будет 
достаточно, чтобы повлиять на взлет тяжело нагруженного воспламеняющимися 
жидкостями самолета.
 Наконец мы остановились у намеченного места. Дул холодный ветер, отгоняя туман 
в сторону. Рассветало, и темно-синее небо постепенно блекло. Самолет должен был 
взлететь в момент восхода солнца. Автомобили разместились вокруг трейлера, 
который будет находиться на таком расстоянии от места взлета, чтобы шум от 
работы ракетного двигателя не повредил барабанные перепонки. Дверцы автомобилей 
распахнулись, механики соскочили на землю и начали снимать «Скайрокет» с 
трейлера. Трейлер присел на задние колеса, чтобы можно было скатить самолет, 
пока не отключая соединяющих его с трейлером шлангов. Безмолвие пустыни 
нарушалось только звуками «пат-пат-пат» (это работали моторы трейлера) и 
свистом, который не переставал издавать самолет. Кардер распоряжался негромко, 
и механики разговаривали между собой вполголоса, словно боясь спугнуть мощную 
птицу, вокруг которой они суетились.
 Каждую минуту механики, наблюдавшие за манометрами, как командиры подводных 
лодок, сообщали давление в азотных баках и устно по цепочке передавали их 
Кардеру:
 — Сто сорок килограммов на квадратный сантиметр… Сто сорок… Сто сорок 
килограммов.
 Назад по цепочке эхом прокатился приказ:
 — Держать давление сто сорок!
 К моменту восхода солнца белый самолет был установлен против ветра, все еще 
питаемый топливом и по-прежнему не свободный от своих уз. Из автомобиля вышел 
летчик. Он шагал уверенно, словно гладиатор, выходящий на арену. Ветер бил 
полами летной куртки Мея по крепко затянутому противоперегрузочному костюму. 
Голова летчика казалась особенно большой из-за тяжелого арбузообразного 
защитного шлема. Странное одеяние Мея как нельзя лучше соответствовало его роли 
— тело, обтянутое костюмом оливкового цвета, гармонировало с узким снарядом, 
шумно извергающим клубы пара.
 Джин Мей отдал ряд распоряжений, забрался по переносной стремянке в маленькую 
кабину и оттуда крикнул:
 — О'кэй! Ну-ка, давайте заведем эту штуку.
 Турбореактивный двигатель, которому во время взлета должны были помогать две 
из четырех камер жидкостно-реактивного двигателя, запустили при помощи 
электростартера, питаемого от аэродромного источника тока. Послышался мягкий 
тонкий звук «ви-и-и-и» — это начал вращаться компрессор, затем раздался громкий 
выхлоп, и из хвостовой части самолета вырвалась струя пламени с множеством 
красных змеиных язычков. Ураган пламени вырыл в дне высохшего озера позади 
«Скайрокета» длинную борозду. Теперь можно было переговариваться только знаками 
и жестами — шум самолета заглушал все. Словно пуля пронесся над нами F-86 — 
сопровождающий самолет-наблюдатель. Он будет следовать за экспериментальной 
машиной, высматривая со стороны неполадки и неисправности и сообщая о них 
летчику. Он же будет свидетелем, если «Скайрокет» не вернется назад. По знаку 
Мея закрыли фонарь. Теперь для переговоров из герметизированной кабины 
«Скайрокета» с обслуживающим наземным персоналом использовался громкоговоритель.
 Кардер со своим помощником по-прежнему находился в радиоавтомобиле. В руках у 
него был микрофон, связывающий его с летчиком в кабине «Скайрокета». Он 
внимательно следил за последними приготовлениями. Приставленный для связи 
человек должен был быстро передавать любое приказание Кардера суетящимся вокруг 
самолета механикам, если ведущий инженер заметит какие-нибудь неполадки. Джин 
сообщил из кабины по радио:
 — Создаю давление.
 Эти слова быстро передались по цепочке: «Создает давление… создает давление… 
создает давление». И снова из кабины ревущего самолета послышался усиленный и 
искаженный громкоговорителем голос:
 — Ал, я готов к заливке системы.
 Кардер напряженно подался вперед. Механики быстро отсоединили от «Скайрокета» 
все трубопроводы и шланги — впервые за все утро заправленный самолет оказался 
на свободе. Готовый к полету, «Скайрокет» тяжело дышал.
 — Почему задерживаете? — рассекли в