туман по маршруту рассеивается, видимость до пяти километров, и обрадовался. 
Лететь можно!

Затащили «Р-5» в самый конец огорода. Я сел в кабину, прикинул глазами длину 
лётной полосы и спросил механика:

– Как ты думаешь, Николай, хватит для взлёта площадки?

– Почти четыреста шагов намерил, должно хватить, – как всегда не задумываясь, 
ответил Ласточкин.

– Эх и шляпы мы с тобой, товарищ бортмеханик! Не обратили внимания на две сосны,
 которые растут на пути набора высоты.

– Вы сами выбирали площадку для посадки и сами должны позаботиться о взлёте! – 
нахально ответил Ласточкин.

– Замечание правильное. Мне эти деревья не перетянуть и не обойти на малой 
высоте.

Люди, помогавшие тащить самолёт, слышали наш разговор. Один из них, высокий 
старик, посоветовал:

– Поговорите, товарищ лётчик, с лесником, а мы в два счёта смахнём сосны. Они 
на огороде как ячмень на глазу сидят.

– Где можно найти лесника? – спросил я.

– Вот он тут стоит, с чёрной бородой… Владимир Иванович! С тобой хочет 
поговорить лётчик. У меня на огороде две сосны надо убрать. Полёту мешают!

Лесник подошёл к самолёту.

– Без разрешения лесничества не могу дозволить валить деревья, – отрезал он.

– Далеко отсюда до лесничества? – спросил механик.

– Вёрст десять будет до района.

– Завтра, может, улетите! – услышал я насмешливый голос.

– Послушайте, товарищ лесник, как ваша фамилия?

– Зачем это вам?

– Удобней разговаривать, когда называешь по имени и фамилии.

– Владимир Иванович меня зовут, а фамилия Завьялов.

– Владимир Иванович! Меня ждёт город Ленина. Вернее, не меня лично, а матрицы, 
они лежат вот здесь, в кабине самолёта.

– Какой газеты матрицы? – спросил мужской голос.

– Центральной газеты «Правда». Сегодня должна выйти в Ленинграде. Могу показать 
удостоверение, выданное редакцией. Там ясно сказано: «Всем местным партийным и 
советским организациям оказывать содействие лётчикам, которые перевозят матрицы 
в центральные города Союза». Так что вам отвечать не придётся, товарищ Завьялов.


– Ладно! В случае чего, – он обратился к присутствующим, – вы, товарищи, будете 
свидетелями.

Через полчаса запустили мотор и, чтобы сократить взлётный пробег, по два 
человека взялись за концы крыльев. Я дал полный газ мотору и кивнул головой, 
чтобы отпустили крылья. Молодец «Р-5»! Рванул с места, набрал скорость и, не 
добегая до бани, пошёл в воздух. Всё в порядке!

Через час сорок минут мы прилетели в Ленинград. В этот день газета «Правда» 
вышла с опозданием всего на три часа.




Пожар в воздухе


После короткого отдыха мы с бортмехаником заправили самолёт горючим и полетели 
в Москву.