Не покидала одна мысль: «Только бы благополучно добраться до самолёта…»

Я всё время шёл в тёмных очках – светофильтрах, спасающих от полярной слепоты. 
Теперь очки вспотели, замёрзли, и через них ничего не стало видно. Я опустил их 
на подбородок и продолжал идти с открытыми глазами. Снег сверкал ослепительно.




Мороз сильно пощипывал. Обессиленный, задыхаясь, я едва дошёл до самолёта. Наша 
жалкая палатка в эту минуту мне показалась чудесным дворцом.

Немало времени прошло, пока я пришёл в себя от усталости. Наконец я снова обрёл 
дар речи и рассказал по порядку о всех своих злоключениях.

Товарищей поразил мой рассказ.

– Да, – в раздумье заметили они, – удивительная здесь природа… Нельзя верить 
собственным глазам…

– Теперь я понимаю, – сказал радист, – что зимовщики говорили нам правду. 
Помните, на мысе Желания нам рассказывали, что случилось, когда они нас 
встречали?

– Нет. А что?

– Ну как же! Они жгли для нас костры на аэродроме и подбрасывали в огонь 
нерпичье сало – оно прекрасно горит и даёт густой, чёрный дым. Вдруг увидели 
приближающуюся чёрную точку. Обрадовались, что самолёт, а точка пропала! Они 
ещё сала подбросили – точка появилась. То есть, то нет. Они прямо с ума сходить 
начали: что с самолётом делается? Стали внимательно вглядываться – и оказалось, 
что прямо около них крутится привлечённый запахом сала большой белый медведь. 
Они его чёрный нос приняли за самолёт… Тогда я им не поверил.

– А теперь веришь?

– Ещё бы! Уж теперь-то я на всю жизнь запомнил, что такое рефракция.




Золотые лыжи


Однажды мне с группой товарищей довелось набрести на интересную находку. На 
Севере это случается не часто: что там найдёшь, летая над тундрой, льдами и 
водой!

Дело было на Земле Франца-Иосифа. Я должен был полетать над ней, ознакомиться с 
архипелагом с воздуха, сделать фотоснимки, выяснить состояние льдов в проливах 
и, сравнив расположение островов с картой, по возможности исправить её. Над 
Землёй Франца-Иосифа ещё никто не летал.

Эта работа была бы нетрудной, если бы дело не происходило в Арктике. Лётчики не 
зря говорят, что на Севере надо не только уметь летать, но и уметь ждать: уж 
очень редко там выдаётся хорошая погода и очень она неустойчива. Как-то один 
лётчик отправился в разведочный полёт на три часа, а вернулся через три дня: 
туманы не пускали. При одной температуре воздуха туман стелется над чистой 
водой; при другой температуре вода хорошо видна, а туман опускается над льдами; 
при третьей – он держится на островах и ледниках.

Долго пришлось ждать подходящего дня. Наконец он настал, и мы вылетели из бухты 
Тихой, служившей нам базой.

Вот внизу развёртывается величавая картина полярных льдов. Кое-где громоздятся 
замысловатые гряды торосов, и лёд кажется искрошенным, словно его пропустили 
через гигантскую мясорубку. То там, то здесь вздымаются красавцы айсберги самых 
причудливых форм. От них по белым полям далеко-далеко бегут тени…

Как зачарованный смотрел я на эту картину, стараясь запечатлеть всё до малейших 
подробностей.

Вот показались очертания острова Рудольфа.

Получаю тревожную записку от радиста:

«Рация вышла из строя. Не пойму, в чём дело. Для ремонта необходима посадка».

Что делать? Какое принять решение? В коварной Арктике без радио никак нельзя. 
Придётся садиться!