В июле 1993 года во время беседы с Терлецким мы вспоминали некоторые 
подробности этой истории. Накануне встречи Бор сообщил в советское посольство, 
что примет нашу делегацию. В начале встречи Бор нервничал, вспоминал Терлецкий, 
и у него слегка дрожали руки. Видимо, Бор понял, что впервые напрямую имеет 
дело с представителями советского правительства и настало время выполнить 
принятое им и другими физиками решение поделиться секретами атомной бомбы с 
международным сообществом ученых и советскими физиками.

После первой встречи с Василевским на приеме в нашем посольстве 6 ноября 1945 
года Бор предпочел вести разговор по научным вопросам только с Терлецким. 
Выбора не было, и пришлось санкционировать встречу Терлецкого и Бора наедине с 
участием переводчика. Вопросы для беседы с Бором были подготовлены заранее 
Курчатовым и Кикоиным.

Разумеется, писать о попытке якобы вербовки Бора со стороны Василевского могут 
лишь совершенно некомпетентные люди – Чиков, Геворкян и др. Речь шла, как видно 
из опубликованных документов, о перепроверке порученной ранее разведывательной 
информации со стороны виднейшего ученого, симпатизировавшего Советскому Союзу.

Терлецкий сказал Бору, что его тепло вспоминают в Московском университете, 
передал ему рекомендательное письмо и подарки от Капицы, привет от Иоффе и 
других советских ученых, поблагодарил за готовность проконсультировать 
советских специалистов по атомной программе.

Бор ответил на вопросы о методах получения в США урана, диффузионном и 
масс-спектрографическом, о комбинации этих методов, каким образом достигается 
большая производительность при масс-спектрографическом методе. Он сообщил, что 
в США все котлы работают с графитовыми модераторами, так как производство 
тяжелой воды требует колоссального количества электроэнергии. Терлецкий получил 
ответы на целый ряд принципиально важных вопросов, в том числе о плутонии-240, 
о нем в официальном докладе Смита, полученном нами от Бора и из США, не было ни 
слова. Встреча, по мнению Курчатова, имела важное значение для верификации 
нашими специалистами имевшихся у разведки нескольких сотен отчетов и трудов 
Ферми, Сциларда, Бете, Оппенгеймера и других зарубежных ученых. Было 
рассмотрено, как вспоминает Квасников, 690 научных материалов. По мнению Джона 
Хассарда, известного английского специалиста по ядерной физике из London's 
Imperial College, Бор в устной форме дал существенную информацию русским о 
конструкции американской атомной бомбы. Джек Сарфатти, физик-теоретик, ученик 
одного из создателей атомной бомбы Х. Бете, также считает, что ответы Бора 
содержали важную стратегическую информацию по созданию ядерного оружия.

Знаменательно, что Бор формально поставил в известность английскую спецслужбу о 
встрече и беседе с советскими специалистами по атомной программе, передаче 
русским доклада комиссии Смита, но вместе с тем он умолчал о характере заданных 
ему вопросов. Таким образом, западные спецслужбы до ареста Фукса не имели 
представления о том, что принципиально важные вопросы создания атомного оружия 
нам уже известны.

Между прочим, Сцилард сразу же после атомных взрывов в Японии предсказал, что 
Советский Союз через 2-3 года создаст свое ядерное оружие. А Бор тогда же 
выступил за установление международного контроля за использованием атомной 
энергии.

После успешной поездки Терлецкого у меня сложились дружеские отношения с 
Курчатовым, Алихановым и Кикоиным. Мы с женой провели несколько выходных дней с 
ними и их женами в правительственном доме отдыха. В нашей квартире недалеко от 
Лубянки мы устроили несколько обедов для ученых.

В ряде публикаций по истории создания атомного оружия в нашей стране участие в 
решении этой проблемы наших органов госбезопасности, а также работа отдела "С" 
искажаются. Например, В. Барковский, ветеран нашей внешней разведки, 
участвовавший под руководством резидента Горского в агентурных операциях в 
Англии 1941—1945 годов, утверждает, что отдел "С" вообще никакой полезной 
работы не выполнял как внутри страны, так и за рубежом. Между тем, наш аппарат 
еще до испытания атомного оружия американцами в июне 1945 года вывез с семьями 
из Германии видных немецких ученых: Нобелевского лауреата Г. Герца, профессоров 
Р. Допеля, М. Вольмера, Г. Позе, П. Тиссена – всего около двухсот специалистов, 
включая 33 докторов наук и 77 инженеров.

С виднейшими немецкими физиками в течение нескольких лет работали такие асы 
советской разведки, как нелегал Парпаров, исключительно результативный 
разведчик в тылу немцев полковник Михеев.

Под Москвой, в Малоярославце-10 – сейчас Обнинск – под нашим контролем был 
создан укомплектованный немецкими специалистами секретный центр по разработке, 
добыче и обогащению урановой руды и металлургии урана.

Наши оперативные работники доставили на север Челябинской области немецких 
физиков-ядерщиков, имевших международную известность: Г. Борна, Р. Ромпе, К.