борьбе с СССР на совершенно иной основе, американцы решили создать 
антибольшевистский блок народов во главе с последним премьером Временного 
правительства Керенским, осевшим тогда в США. Но из этой затеи ничего не вышло. 
Против подчинения великодержавным русским националистам выступили сначала 
украинцы, а затем и другие эмигрантские националистические организации.




Вокруг Чехословакии



Наряду с материалами из Лондона от Кернкросса, через каналы русской эмиграции 
были получены, от Штраднмана и Саблина, подтверждающие данные о ближайших 
планах западных держав к разрешению чехословацкого кризиса, о предательстве ими 
Бенеша и об отказе Франции от гарантий, данных Чехословакии в 1934 году.

В связи с событиями в Чехословакии осенью 1938 года через эмиграцию мы были 
проинформированы о том, что западные державы намерены твердо вести линию на 
договоренность с Гитлером. Сообщение было получено за три недели до подписания 
знаменитого мюнхенского соглашения. Эта же информация ставила нас в известность 
о другом важном обстоятельстве, которое и подталкивало Сталина в 1938 году к 
активным действиям в Чехословакии — поддержке акции Бенеша по свержению 
правительства Югославии, во главе которого был тогда Милан Стоядинович. Суть 
вопроса состояла в следующем. Чехословакия и Югославия при поддержке Франции 
подписали соглашение о создании так называемой малой Антанты, целью которой 
была защита территориальной целостности Югославии и Чехословакии. Когда 
обстановка в 1937 году стала обостряться и возникла так называемая проблема 
судетских немцев, мы получили сведения о том, что правительство Милана 
Стоядиновича не собирается выполнять свои обязательства перед Чехословакией. 
Фронт поддержки Чехословакии с юга был оголен, и рассчитывать на прочные тылы 
не приходилось. Бенеш пытался переубедить югославов и решил прибегнуть к нашей 
помощи. Мы поддались на уловки военизированной ассоциации «Объединение или 
смерть» и сербской экстремистской группы «Черная рука», их возможности по 
свержению Стоядиновича оказались невелики. Однако то обстоятельство, что 
чешские и югославские круги, взаимодействуя друг с другом, прибегают к 
негласной поддержке СССР, для нас было очень кстати. Надо сказать, что 
секретное соглашение между СССР и Чехословакией было заключено еще в 1935 году, 
а с югославами в 1940, когда в Москве был создан тайный канал связи между 
Кремлем и Белградом.

В январе 1940 года нами через эмиграцию была получена докладная записка 
генерала Деникина по русскому вопросу, представленная премьер-министру Франции 
Деладье, в которой содержалась оценка «интернациональной политики большевизма». 
Эмиграция и Деникин в январе 1940 года первыми оценили реалии советской внешней 
политики, указав на то, что «великодержавные, геополитические соображения 
защиты глобальных российских интересов доминируют над принципами 
большевистского интернационализма и поддержки мирового революционного движения».


Для нас эта информация имела очень важное значение. Из нее мы не только узнали 
ход мыслей противника, но и увидели (хотя мной это воспринималось совершенно 
естественно), что в записке Деникина четко формуровались общие установки 
Сталина и Молотова по внешнеполитическим вопросам, в частности о том, что 
мировое коммунистическое движение должно прежде всего действовать в направлении 
поддержки СССР, а не классового противостояния в капиталистическим мире. Но 
самым важным было то обстоятельство, что мировое коммунистическое движение, 
деятельность компартий Европы, опора на наших зарубежных друзей и источников — 
все это было подчинено главной цели советской внешней политики — утверждению 
СССР как ведущей державы на международной арене. Таким образом идеологические 
соображения в практической деятельности Коминтерна со второй половины 30-х 
годов были отодвинуты на второй план. Коммунистические партии зарубежья мы 
рассматривали как свой боевой резерв в будущем военном противостоянии.

Работа с эмиграцией позволила нам выйти на самые ценные источники информации, 
которые негласно разделяли нашу идеологию и взгляды. Эти люди внесли огромный 
вклад в нашу победу в войне с фашизмом. Они стали со временем, как теперь 
говорят, агентами влияния. Тогда такой термин мы не использовали. Мы считали их 
искренними друзьями и опорой Советского Союза.

Невольно возникает вопрос: почему эмигранты сотрудничали с нашей разведкой? К 
этому времени Советская Россия играла уже иную роль в мировой политике. Это 
особенно почувствовалось после вступления нашего государства в Лигу Наций, 
превращения его в великую державу. Именно эти события подтолкнули руководителей 
эмиграции на официальные и негласные контакты с советскими представителями. 
Надо не забывать, что эмиграция была неоднородной. Среди нее были монархисты, 
меньшевики, эсеры, националисты. Тут следует выделить одно существенное 
обстоятельство, известный парадокс. Сталин лично знал видных деятелей эмиграции,
 в особенности грузинских меньшевиков. Французские, английские разведывательные