Учитывая создавшееся положение, Г. К. Жуков 20 февраля доложил в Ставку о 
необходимости временного перехода к жесткой обороне по всему 1-му Белорусскому 
фронту, в том числе и на Одере. До начала наступления войск 2-го Белорусского 
фронта он намеревался изматывать врага, а затем частью сил нанести удар на 
Голлнов, чтобы отрезать немецко-фашистскую группировку в Восточной Померании от 
остальной Германии. При наличии же успеха у К. К. Рокоссовского предлагалось 
перейти в наступление всеми силами правого крыла 1-го Белорусского фронта в 
северо-западном направлении и совместными усилиями со 2-м Белорусским фронтом 
полностью уничтожить врага в Восточной Померании. 

Соображения Г. К. Жукова были внимательно рассмотрены, и Верховный 
Главнокомандующий утвердил их к исполнению. 

Временный переход к обороне на берлинском направлении позволил выделить 
значительные силы для разгрома противника в Восточной Померании. Боевые 
действия в этом районе велись с 24 февраля по 4 апреля 1945 года силами двух 
взаимодействующих фронтов, а на заключительном этапе им содействовал еще и 
Краснознаменный Балтийский флот. 

Все удары противника из района Штаргарда были успешно отражены войсками 1-го 
Белорусского фронта. Затем, уже 1 марта, правым своим крылом этот фронт 
двинулся вперед, имея на штаргардско-кольбергском направлении сильную ударную 
группировку, острие которой составляли 1-я и 2-я гвардейские танковые армии. 
Упорное сопротивление немцев было решительно сломлено, и 4 марта в районе 
Кольберга советские танки вышли к берегу Балтийского моря, отрезав значительную 
часть восточнопомеранской группировки врага. В результате этих и последующих 
боев оказались полностью разгромленными одиннадцать пехотных, две 
моторизованные и одна танковая дивизии, входившие в состав бывшей 11-й немецкой 
армии. Говорю "бывшей" потому, что под конец этих боев 11-я армия была 
преобразована в 3-ю танковую армию. 

В то же время ударная группировка 2-го Белорусского фронта развивала 
наступление на Кезлин. Противник уже в ходе операции усилил оборонявшуюся здесь 
2-ю немецкую армию соединениями, прибывшими из Курляндии, и свежими 
пополнениями из других районов Германии. Если к началу нашего наступления в ней 
было тринадцать пехотных дивизий, две танковые дивизии и три бригады, то к 1 
марта в ее составе воевало восемнадцать пехотных, две танковые и одна 
моторизованная дивизии, а также пехотная и танковая бригады. Все эти соединения 
были разбиты наголову. Остатки их пытались было засесть в укреплениях Данцига и 
Гдыни, используя помощь своего военно-морского флота. Однако советские войска 
штурмом овладели и этими укреплениями, захватив только в Данциге 10 000 пленных,
 большое количество вооружения и различной боевой техники. 

4 апреля ликвидация группировки противника в Восточной Померании была завершена.
 Опасность срыва наступления наших войск на Берлин ударами во фланг и тыл с 
этой территории Германии теперь совершенно исключалась. 

Вынужденная отсрочка Берлинской операции, которой нельзя было избежать, 
гарантировала нам безусловную победу. Хорошо подготовленная и во всех 
отношениях обеспеченная, эта операция приобрела действительно сокрушительный 
характер. Наши последние удары по врагу в апреле - мае 1945 года были 
неотвратимы, как сама судьба. 

Таковы исторические факты. 

Работа Генштаба по планированию завершающих ударов крайне осложнилась 
категоричным решением Сталина об особой роли 1-го Белорусского фронта. Овладеть 
столь крупным городом, как Берлин, заблаговременно подготовленным к обороне, 
одному фронту, даже такому мощному, как 1-й Белорусский, было не под силу. 
Обстановка настоятельно требовала нацелить на Берлин по крайней мере еще и 1-й 
Украинский фронт. Причем, конечно, нужно было как-то избежать малоэффективного 
лобового удара главными силами. 

Пришлось вновь вернуться к январской идее - брать Берлин, используя обходящие 
удары 1-го Белорусского фронта с севера и северо-запада и 1-го Украинского 
фронта с юго-запада и запада. Встреча войск обоих фронтов намечалась в районе 
Бранденбурга, Потсдама. 

Все свои дальнейшие расчеты мы строили исходя из самых неблагоприятных 
обстоятельств: неизбежности тяжелых и затяжных боев на берлинских улицах, 
возможности контрударов немцев по внешней стороне кольца окружения с запада и 
юго-запада, восстановления неприятельской обороны к западу от Берлина и 
вытекающей отсюда необходимости продолжать наступление. Допускалось даже такое 
стечение обстоятельств, при котором наши западные союзники по каким-то причинам 
не сумеют преодолеть сопротивления противостоящих им вражеских войск и надолго 
застрянут на месте. 

Вопрос относительно действий союзников вскоре, однако, был снят. Медленно и 
осторожно они двинулись вперед. В течение февраля и марта союзные армии