в обстановке и путем частных операций по разгрому противника на фланге. Все это 
резко снижало наступательные возможности советских войск, но приказ Ставки об 
овладении Берлином не отменялся. 

Неприятельские силы в Восточной Померании быстро росли. У нас же с каждым днем 
ряды редели. В 8-й гвардейской армии, например, прошедшей с непрерывными, 
тяжелыми боями до 500 километров, полки были уже двухбатальонного состава, а в 
ротах оставалось по 22-45 человек. То же самое наблюдалось и в других наших 
армиях, нацелившихся на Берлин. 

Чрезвычайно трудно было с материальным обеспечением. Войска испытывали острый 
недостаток в боеприпасах. Снаряды и патроны подвозились со складов, 
располагавшихся еще восточное Вислы. 

8 февраля 1945 года командующий 8-й гвардейской армией В. И. Чуйков докладывал 
Г. К. Жукову: 

"Обеспеченность боеприпасами в армии в среднем 0,3-0,5 бк. Ежедневный расход 
боеприпасов большой... 

Автотранспорт армии не в состоянии обеспечить плечо подвоза из района р. Висла. 


Погруженные железнодорожные вертушки 2 февраля 1945 года на ст. Соболево до 8 
февраля 1945 года на станцию выгрузки армии Шверзенц не прибыли. 

Прошу в связи с усилившимися активными действиями противника на плацдарме и 
продолжающимися боями в г. Познань содействовать в подаче боеприпасов в 
ближайшие два-три дня". 

Одновременно командарм донес: 

"43-я пушечная бригада дальше двигаться не может. Трактора рассыпались. Ремонт 
производить невозможно, запасных частей нет". 

Подобные же телеграммы следовали из 5-й ударной, 69-й, 33-й армий. Все просили 
о содействии, о помощи, а возможностей для этого было не так уж много. 

Выходили из трудностей по-разному. Та же 8-я гвардейская в боях по расширению 
плацдарма использовала трофейные вооружение и боеприпасы. Но планировать 
развитие успеха и овладение столицей врага, надеясь только на трофеи, было бы 
непростительным легкомыслием. 

Нехватка боеприпасов и горючего не позволяла должным образом использовать нашу 
главную огневую силу того времени - артиллерию. А без нее все попытки наступать 
заранее обрекались на неудачу. 

С выходом советских войск к Одеру изменилась и воздушная обстановка. Немецкая 
авиация резко повысила боевую активность, особенно в отношении войск, 
располагавшихся на плацдармах. Базируясь на стационарный берлинский аэроузел, 
она могла действовать даже при сильных снегопадах и дождях, совершенно 
испортивших грунтовые аэродромы, с которых летали основные силы нашей 16-й 
воздушной армии. К тому же и такие несовершенные базы находились у нас на 
удалении 120-140 километров от линии фронта. При таком положении фронтовая 
авиация была не в состоянии оказать необходимую поддержку наземным войскам, 
тогда как противник в отдельные дни делал более 3000 самолето-пролетов и явно 
господствовал в воздухе. Отсюда встал ряд неотложных вопросов противовоздушной 
обороны. Пришлось, в частности, спешно перемещать с других фронтов зенитную 
артиллерию. 

В сложившейся обстановке немцы могли перехватить у нас инициативу и сорвать 
задуманную операцию. Они внимательно следили за нашими действиями и еще в конце 
января, когда мы принимали решение о безостановочном наступлении на Берлин, уже 
приступили к осуществлению некоторых важных контрмер. На Одер, где оборонялись 
главные силы 9-й армии, были двинуты несколько офицерских школ и резервные 
соединения. Оборона берлинского направления в целом поручалась ведомству СС, а 
сам Гиммлер назначался командующим вновь созданной группой армий "Висла". 
Первоначально в состав этой группы вошли 9-я и 2-я армии. 

Дело, конечно, не в том, что Гиммлер стал командующим группой армий: этим 
немецкое командование не усиливалось, а, скорее, ослаблялось. Главное 
заключалось в другом: путем экстраординарных мер противнику удалось в короткий 
срок изменить в свою пользу соотношение сил на берлинском направлении, особенно 
на его восточнопомеранском фланге, и поставить наши войска в крайне невыгодное 
положение. 

Непосредственно берлинское направление обороняла 9-я армия, имея часть сил 
восточнее Одера. 2-я армия располагалась в Восточной Померании, ведя 
одновременную борьбу с войсками правого крыла 1-го Белорусского и левого крыла 
2-го Белорусского фронтов.