Гимнастерка ладно сидела на плечистом полковнике. В черных петлицах инженерных 
войск - четыре шпалы, на гимнастерке орден Ленина! (за Испанию) и два ордена 
Красного Знамени. 

-- Задача, поставленная передо мной начальником генштаба, докладывал Старинов, 
-- такова: массовыми минно-взрывными заграждениями содействовать нашим войскам. 
В мою оперативно-инженерную группу входит подразделение под командованием 
подполковника Яковлева - тринадцать специалистов. Это командный состав. Штаб 
фронта выделил в мое распоряжение пять батальонов. 

-- Маловато, -- сказал Никита Сергеевич, -- Ну, а какая техника у вас? 

Новейшие управляемые мины. Их конструктор - талантливый молодой инженер 
Файнберг. 

-- Каковы ваши планы? 

Начальник Генерального штаба маршал Шапошников привел в качестве примера 
известную операцию "Альберих", проведенную немцами во Франции в годы первой 
мировой войны. Разумеется, у нас масштабы иные. Нам нужно устанавливать мины на 
глубины до двух метров. Лопатой это сделать невозможно, а буров у нас нет. 

Я позвоню Епишеву в обком. Харьковские рабочие сделают для вас буры. Что вы 
собираетесь минировать? 

-- Аэродромы, важнейшие объекты города, автодороги. 

Полковник Старинов тут же приступил вместе с генерал-лейтенантом Невским к 
составлению плана заграждений. По размаху и объему минноподрывных работ этот 
план впятеро превосходил "Альберих", а времени на его выполнение отводилось 
вдвое меньше. Полковник Старинов разработал в ту бессонную ночь первую в 
военной истории комплексную минно-заградительную операцию в сочетании с 
действиями партизанского подполья. 

План этот показался настолько обширным командующему, что он не без колебаний 
подписал его. Никита Сергеевич же, к которому полковник Старинов пришел под 
вечер 3 октября, еще больше расширил план, внеся много дополнений и наметив к 
заминированию целый ряд новых объектов. И первым среди них был дом на улице 
Дзержинского, 17. Дом известный всем харьковчанам. Дом, в котором жил тогда 
Никита Сергеевич. 

Первым подвигом в этой битве был подвиг харьковских рабочих. Несмотря на 
предэвакуационную лихорадку, на воздушные налеты, на тысячи осложнений и 
трудностей, рабочий Харьков с честью выполнил задание: не только в немыслимо 
короткие сроки наладил серийное производство сложных неизвлекаемых мин, но и 
внес ряд улучшений в их конструкцию. 

С появлением первых буров и мин сразу начались испытания капризной техники, 
обучение минеров... Напряженная работа шла днем и ночью, в дождь и под бомбами. 
Мины закладывались незаметно. Со стороны казалось, что саперы строят дзоты. 

Дело осложнялось из-за вражеских лазутчиков. Наметанный глаз полковника 
Старинова видел то новый булыжник, словно с неба свалившийся около накануне 
установленной мины, то заломленную ветку или зарубку на дереве около секретной 
скважины... 

По приказу Старинова минеры делали тысячи скважин, но мины ставили далеко не в 
каждую, заряжая остальные холостыми макетами. 

Инструкцию 12 октября утвердил член Военсовета. 

Только учтите, полковник, за безопасность наших войск и населения вы головой 
отвечаете. 

Он еще раз напомнил о необходимости заминировать дом 17 на улице Дзержинского. 
Только все должно быть сделано в полной тайне. Если фашист почует неладное, 
ноги его там не будет! 

Полковник Старинов осмотрел одноэтажный дом сверху донизу. Это было добротное, 
удобное, строгого стиля здание. В обстановке - ничего лишнего. 

Если сюда каждый день будут приезжать минеры в форме, сказал Старинов своему 
заместителю подполковнику Ястребову, это вызовет подозрение. За домом наверняка 
следят. Надо нам с вами приехать сюда в гражданском с группой минеров. Будем 
жить здесь до последнего дня. Тогда никто не поверит, что мы спали на минах. 
Никиту Сергеевича, разумеется мы попросим переселиться в другое место. 

Хрущев, однако, наотрез отказался переезжать. Он заявил Старинову, что его 
переезд вряд ли останется незамеченным, возникнут подозрения, и операция будет