1946 года и занимался руководством войсками, которые производили 
восстановительные работы. Именно в этот период я смог объективно оценить 
действия партизан и отдельные промахи в их работе. Однако, это управление было 
расформировано летом 1946 года и я вновь оказался без работы. 

Наконец, совершенно случайно, я встретился с начальником отдела кадров 
Центрального Штаба Партизанского Движения. Он предложил мне пойти в специально 
создаваемый институт Министерства Внутренних дел исполняющим обязанности 
начальника кафедры тыла. 

Вопросами тыла я занимался на войне и в Военно-транспортной академии. В этой 
должности я проработал десять лет - до 1956 года. 

Кстати говоря, я вернулся к работе над диссертацией. Написал я ее в 1952 году. 
Называлась она "Партизанские действия". Сталин был еще жив, и я не мог отразить 
в ней деятельность как организатора, а хорошего сказать было нечего. Человек, 
которому я дал почитать свой труд, посоветовал спрятать его. 

Набирался только первый курс. У меня было два человека на кафедре - мой 
заместитель и преподаватель. 

Мы неоднократно обращались к И.В. Сталину, к Н.А. Булганину35 и в другие 
инстанции, ставя вопрос о необходимости обучения войск умению организовать 
партизанские действия в случае окружения. Мы доказывали, что, если бы войска 
были подготовлены к партизанским действиям так, как это мыслил в свое время М.В.
 Фрунзе, то у нас бы не было такой катастрофы, когда в первые месяцы войны, в 
плен попало невероятное количество человек (а за все время войны - свыше 5 
миллионов). Если бы войска, как в период Гражданской войны, оказавшись в тылу 
противника, переходили к партизанским действиям, это во многом бы изменило ход 
войны. Конкретно я ссылался на опыт В.К. Блюхера36, который, оказавшись в тылу 
противника с 3 тысячами человек, совершал рейды. Со временем у него отряд вырос 
в 3 раза. Мы доказывали, что именно войска должны уметь в случае окружения 
немедленно и организованно переходить к военным действиям. 

Наконец я встретился с работником ЦК, который курировал партизанскую войну и 
был в свое время в польском штабе партизанского движения, где мы с ним 
познакомились. Я ему рассказал о наших идеях. Он при мне позвонил Булганину - 
министру обороны, который меня принял, выслушал и связался с начальником нашего 
института Филиппом Яковлевичем Соловьевым, ну и последний согласился 
организовать у себя подготовку слушателей по вопросам партизанской борьбы. В 
военном институте МВД была создана группа организации и тактики партизанской 
борьбы на кафедре тыла. 

Заместитель министра Внутренних Дел генерал армии Иван Иванович Масленников37, 
который знал меня по Калининскому фронту, очень одобрил наши действия и 
всячески содействовал работе. В свое время Масленникова из окружения вызволили 
именно партизаны. Поэтому он очень помогал нам и в разработке пособий. 

Помню, как в мае 1952 года, беседуя со мною по новой задаче для слушателей 
военного института на тему: "Переход войск, оказавшихся в тылу врага в силу 
сложившейся обстановки", он заметил: 

Вполне согласен, что когда командный состав знает основы организации и тактики 
партизанской борьбы, ему не страшно окружение. Ведь в большинстве случаев 
окружения как такового нет, и войска, оказавшиеся в тылу врага в силу 
сложившейся обстановки, могут самостоятельно вести партизанские действия, как 
это не раз было в годы гражданской войны. 

Нам помогали энтузиасты. В это дело включился Евгений Иванович Косовский - 
бывший начальник связи УШПД. 

У нас появились первые слушатели. Мы разработали курс лекций. Я выпустил 
закрытую книгу о партизанской войне на тему: "Взаимодействие партизан с 
войсками действующей армии". 

Читал лекции в академии Фрунзе, где мои конспекты были изданы отдельной книгой 
под редакцией начальника кафедры военной истории генерала Воробьева. Нашлись 
такие энтузиасты, как Григорий Иванович Бояринов, Борис Андреевич Плешкунов, 
Борис Федорович Баранов, Леонид Ефремович Колпаков, Дмитрий Андреевич 
Шапошников, Анатолий Исаевич Цветков, Владимир Николаевич Андреанов. Это были 
выпускники Военного института, часть которых позднее составила костяк Курсов 
усовершенствования офицерского состава. 

В.Н. Андреанов, окончив институт и перейдя на работу в КГБ, продолжал развивать 
наши идеи. 

После смерти Сталина 5 марта 1953 года и ареста Берии, Масленников покончил с 
собой. Появился новый начальник института, не имевший никакого отношения к 
партизанам, некий Рохальский. Не видя перспектив этого дела, он пришел к выводу,
 что надо курс закрыть. Курс закрыли и я опять оказался только начальником