не имело возможности предпринять какие-либо эффективные меры. 

Тито приходилось работать в очень сложной обстановке. Война на освобожденной 
территории и в тылу противника сочеталась с работой по становлению новой 
Югославии, а тут еще внутренние подводные течения - так называемые союзники, 
которые в начале помогали врагам новой Югославии, боровшимся против народа с 
оружием в руках, а потом стали помогать королю и его ставленникам захватить 
власть в стране. 

Работал Тито и рано утром, и поздно ночью. Потому-то он, возможно, казался 
многим нелюдимым. 

Иван Хариш 

Последний раз я видел его в конце октября 1937 года, когда отбывал на Родину. 

Весной 1939 года Испанская республика пала. Почти вся ее армия попала в плен, 
за исключением 14-го партизанского корпуса. Основная его часть вышла на 
территорию Франции, где и была интернирована. Небольшая часть уплыла в Алжир и 
попала в СССР. В их числе был и командир 14-го партизанского корпуса уже 
подполковник Доминго Унгрия. Он нашел меня. Но я уже ничем не мог ему помочь и 
командир знаменитого корпуса вместо того, чтобы совершен-ствовать свои знания, 
стал работать слесарем на Харьковском тракторном заводе. При первой встрече с 
Доминго в 1940 году я поинтересовался судьбой Ивана. 

- Наверное, в лагерях во Франции, куда вышли почти все бригады нашего корпуса,- 
ответил бывший комкор. 

- В одну из наших встреч с Тито я поинтересовался судьбой советника и 
инструктора диверсионной бригады 14 парти-занского корпуса республиканской 
армии Испании, бывшего моего переводчика Ивана Хариша. 

На лице маршала засияла радостная улыбка: 

- Он прославился своими диверсиями. Его даже прозвали Ильей Громовником за 
количество подорванных вражеских поездов и мостов. 

- Этот неугомонный крепыш, - заметил я, - пустил под откос не один десяток 
вражеских поездов в Испании, и я не знаю ни одного случая, чтобы, пойдя на 
задание, он его не выполнил. Хотелось бы с ним встретиться. 

- Это очень просто. У нас есть аэродром. Слетайте туда. А пока обменяйтесь с 
ним радиограммами. 

Иван Хариш командовал специальным диверсионным соединением и по существу 
выполнял обязанности замес-тителя Главкома по диверсиям. Я связался с ним по 
радио. 

Вообще получилась странная вещь: выехал я с генералом Корнеевым с целью 
поработать в тылу врага, но меня оставили исполнять обязанности начальника 
штаба. Только однажды я смог вырваться в тыл противника на встречу, но Хариш не 
смог прибыть на аэродром. 

Рождение романа 

Еще во Вршаце, мне доложили, что задержаны несколько человек, называвших себя 
украинскими партизанами. Их обезоружили, когда они самовольно заняли особняк и 
передавали шифрованные радиограммы. Командир группы - Тищенко просил устроить 
встречу с Т.А. Строкачом. 

Мне нужно было проверить действительно ли это партизаны. Войдя в помещение, где 
их содержали, я увидел хорошо откормленных, упитанных людей. Мысль о том, что 
они терпели лишения, не могла придти в голову, поэтому сомнения военных мне 
были понятны. Тем не менее, среди них были люди, которых я хорошо знал. 

Оказалось, что группу забросили в Венгрию. Пять русских должны были соединиться 
с двумя венграми. Однако, венгры на сбор не явились. Русские же не знали ни 
языка, ни местности, но имели трехлетний стаж партизанской борьбы. Семьсот 
километров прошли по тылам врага в форме красноармейцев. 

Первый день отсиделись в лесочке. Никто их не искал, а местные не выдали. Ночью 
решили идти в Югославию. Они знали о наступлении Красной армии. 

Забрали взрывчатые вещества и мины. Вышли к дороге, устроили засаду. Навстречу 
ехал грузовик. Его остановили. Раздели водителей, отобрали документы, связали 
их и отвели в сторону. До рассвета не велели водителям обозначаться. Машина 
была полна колбасы. На дороге их никто не искал глубокий тыл. Доехали до 
железной дороги. Переезд никем не охранялся. Проехали немного и вернувшись к 
переезду заложили две мины замедленного действия, которые должны были 
взорваться через 3-4 дня. Поехали дальше. Начиналась гористая местность.