ГЛАВА ДЕСЯТАЯ 

Идет ледяной дождь. 

Прихваченные на лету морозом капли превращаются в крупинки, бьют в парусину 
палаток, цокают о скалы, шуршат в мокрых ветках буков. Горное плато покрывается 
синевато-прозрачными затверделыми крупинками, похожими, скорее, на дробь. 

Поднимающееся солнце, пробив тучи, шлет на землю жар лучей, сушит горы, от скал 
идет пар, и ледяное поле сверкает, плавится. 

Низкое ноябрьское солнце, однако, мало радовало обитателей гор партизан; на 
душе у них тоскливо от мокрых палаток, от сильных ветров, а больше от того, что 
за партизанами усилилась слежка, немецкие гарнизоны, осевшие на севере Италии, 
устраивают облавы. 

Но и партизаны не сидят без дела, три операции кряду провели: взорвали склад 
снарядов, растрепали двигавшуюся в сторону Рима моторизованную колонну 
германских солдат и, наконец, убили местного секретаря фашистской партии. 

Обозлены оккупанты. Рыщут по горам. 

А у партизан не хватает оружия, кончаются запасы продуктов, и приходится часто 
рисковать собой, чтобы добыть провизию, патроны. Непривычные к холодам и неуюту,
 итальянцы все чаще поговаривают о теплом очаге. Как-то Альдо сказал, обращаясь 
к Бусыгину: 

- Руссо, хочу семью навестить. Переживаю я за них... 

- Что ж, дело нужное. Только не думаешь ли ты, что может быть слежка... Ты для 
карателей важная птица. 

- Не поймают, - ответил Альдо и, подумав, нахмурился: - В крайнем случае пущу в 
ход... - и он притронулся к кобуре пистолета. 

- Это оружие малосильное. У них автоматы, которые стреляют дальше, чем твой 
пистолет. 

Альдо, понимая, развел руками: 

- Но повидать надо жену, детей... 

- Надо, только каким путем. Опасаюсь я за тебя, Альдо. - Бусыгин недовольно 
замолчал, думая о чем-то угрюмо, и поднял вопрошающий взгляд: А не кажется ли 
тебе, что за домом папаши Черви установлен надзор? Особенно после того, как мы 
расквитались с этим фашистским выродком! 

- Ты имеешь в виду того упитанного? - спросил Альдо, говоря о секретаре 
фашистской организации, которого захватили врасплох на квартире, вывезли за 
город и расстреляли. 

- Кокнули мы его здорово, - сказал Бусыгин. - Речь не о нем, он мертвец... 
Другого нужно ждать. Они знают, что это дело рук Альдо, всех братьев Черви, и 
могут в отместку... 

- Откуда им знать, что это убийство нами совершено? 

- Земля слухом полнится, - медленно, с придыханием в голосе проговорил Бусыгин. 
- Подосланные провокаторы не раскроют душу, до поры до времени будут если не 
активными борцами, то... - Бусыгин запнулся, не найдя сразу подходящего слова. 

- Лояльными, - подсказал Альдо. 

- Возможно. Одним словом, овечками прикинутся. Их-то и нужно прежде всего 
остерегаться. 

- Но побывать дома нужно вот так!.. - Альдо провел рукой по горлу. У нас 
семейный праздник, отец разгневается, если... если все сыновья не соберутся... 
Кстати, привезем для партизан продукты - раз, оружие, которое хранится в 
подвале, - два, ну и молодого виноградного вина тоже надо. Верно, а? - 
заулыбался Альдо, похлопав товарища по плечу. 

- Все надо - и то и другое... Но... - Бусыгин колебался, будто что-то 
предчувствуя, и посоветовал: - А что, если с тобой пошлем, ну, вроде для 
подстраховки, охрану? 

- Можно, только нужно ли лишние хлопоты доставлять людям. Пусть отдыхают и 
готовятся к завтрашней операции. 

- Это само собой, - отвечал Бусыгин, настаивая все-таки взять с собой хоть