Стальная гвардия
Павел Алексеевич Ротмистров




Ротмистров Павел Алексеевич

Стальная гвардия



Ротмистров Павел Алексеевич 

Стальная гвардия 

{1}Так обозначены ссылки на примечания. Примечания в конце текста книги. 

Аннотация издательства: Автор рассказывает о начале своей службы в Красной 
Армии, о своем командирском становлении. В главах, посвященных Великой 
Отечественной войне, повествуется о мужестве и героизме, подвигах воинов 8-й 
(позже - 3-й гвардейской) танковой бригады и 5-й гвардейской танковой армии, 
первого в Красной Армии бронетанкового объединения нового типа, которое было 
сформировано под руководством П. А. Ротмистрова. В книге показаны действия 
танкистов на подступах к Москве, под Сталинградом, на Курской дуге и Днепре. 

С о д е р ж а н и е 

Глава первая. По зову партии 

Глава вторая. Суровые испытания 

Глава третья. На переломе 

Глава четвертая. Танки против танков 

Глава пятая. Через Днепр - на Кировоград 

После Кировоградской операции. И. Крупченко 

Примечания 

Глава первая. 

По зову партии 

1918 год в центральной части Европейской России выдался неурожайным. Крестьяне, 
и без того разоренные четырехлетней империалистической войной, голодали. Не 
избежала этого бедствия и наша большая семья, проживавшая в маленькой 
деревеньке Сковорово, Селижаровского уезда, Тверской губернии (ныне - 
Калининская область). Уже осенью хлебные запасы у нас были на исходе. 

Надо сказать, что даже в благополучные годы крестьянская беднота в нашей 
местности из-за малоземелья постоянно испытывала нужду в хлебе. Поэтому все 
мужчины на зиму, как правило, уезжали в города на так называемый отхожий 
промысел - трудились по найму плотниками, столярами, сапожниками, шорниками, 
кузнецами, лесорубами, покупая на заработанные деньги в купеческих лавках 
необходимые продукты питания, прежде всего зерно и муку. 

Но в том году частная торговля хлебом запрещалась. Правительство молодой, еще 
не окрепшей Советской Республики в связи с острым недостатком зерна для 
населения промышленных городов вынуждено было ввести государственную хлебную 
монополию. 

В ноябре я, в то время семнадцатилетний парень, по совету родителей отправился 
на заработки в Москву, где постоянно жил мой старший брат Леонид. 

- Поезжай, сынок. Может, Леня пристроит тебя к делу. Хоть сам-то прокормишься, 
- вздыхала, провожая меня, мать. 

- Ничего! - ободряюще басил отец. - Видишь, какой он крепкий. К тому же 
грамотный. Такой не пропадет! 

И вот я с котомкой за плечами уже шагал по шумным, припорошенным снегом 
московским улицам, направляясь по хорошо знакомому адресу брата, у которого 
бывал еще в бурные дни революционных событий 1917 года. Он встретил меня с 
распростертыми объятиями, усадил на единственный скрипучий стул и начал 
расспрашивать о нашей деревенской жизни, а когда узнал, зачем, я приехал, 
как-то сразу помрачнел и грубовато сказал: