установлено, что под удар наших танковых бригад попали части 11-й танковой 
дивизии 24-го немецкого танкового корпуса. 

Удачное боевое крещение окрылило наших танкистов, а противник, вероятно, 
почувствовал, что к нам на фронт прибыло сильное танковое соединение. Во всяком 
случае гитлеровцы на этом направлении наступательных действий уже не 
предпринимали. 

В ночь на 4 июля 5-я танковая армия под прикрытием 7-го танкового корпуса 
частью сил начала сосредоточение южнее Ельца. Я был вызван в штаб армии. 

Командующий армией генерал-майор танковых войск А. И. Лизюков был в довольно 
мрачном настроении. Из разговора с ним я узнал, чем он озабочен и расстроен. 
Оказалось, что вчера к нему приезжал А. М. Василевский с начальником штаба 
Брянского фронта генерал-майором М. И. Казаковым. После рекогносцировки армии 
была поставлена задача не позже 5-6 июля ударом всех сил западнее Дона 
перехватить коммуникации танковой группировки противника, прорвавшегося к Дону, 
и с достижением линии Землянск, Хохол оказать помощь войскам 40-й армии, 
выходившим из окружения через Горшечное, Старый Оскол на Воронеж. 

- Время, отведенное на подготовку к наступлению, кончается, а железнодорожные 
эшелоны с войсками второго и одиннадцатого танковых корпусов до сих пор не 
прибыли, - сетовал Лизюков, нервно одергивая сбившуюся под ремнем гимнастерку. 

Командующий армией ознакомил меня с задачами 7-го танкового корпуса и других 
корпусов в предстоящей операции. Я был немало удивлен: корпусам было приказано 
наступать не по направлениям их главных ударов, а как общевойсковым соединениям 
- с указанием полос наступления, разграничительных линий и мест расположения 
командных пунктов, перемещение которых разрешалось осуществлять только по 
распоряжению штаба армии. 

Это явно вело к нарушению принципа массированного применения танков, 
растягивало корпуса по фронту, осложняло организацию их взаимодействия. 

Мои попытки доказать, что такие задачи не свойственны подвижным соединениям, ни 
к чему не привели. Командарм сказал, что приказ на наступление разработан с 
участием представителя штаба фронта и обсуждению или изменению не подлежит. 

7-му танковому корпусу с приданной ему 19-й танковой бригадой было приказано к 
полудню 5 июля выйти в район Каменки и, не ожидая полного сосредоточения 
главных сил 5-й армии, с утра следующего дня нанести в своей полосе удар на 
Землянск, разгромить противостоящего противника и овладеть Землянском. 

Штаб армии не имел конкретных данных о противнике. Было известно только, что 
для прикрытия своей группировки, наступавшей на Воронеж, немецко-фашистское 
командование продолжает выдвигать к северу значительные силы. Поэтому по 
прибытии на свой КП я приказал выдвинуть в полосе предстоящего наступления 
корпуса подвижные разведывательные группы, которым надлежало установить, какие 
силы врага действуют перед корпусом, а попутно изучить характер местности, 
чтобы наметить маршруты движения. 

К ночи разведка донесла, что в район Красной Поляны на елецком направлении 
выдвигается до 200 фашистских танков. Местность оказалась труднопроходимой. Тем 
не менее я принял решение нанести внезапный удар именно по этой танковой 
группировке. 

На рассвете 6 июля наш корпус, приняв боевой порядок в два эшелона, перешел в 
наступление. К тому времени противник тоже изготовился к активным боевым 
действиям. В районе Красной Поляны завязался ожесточенный встречный бой, в 
котором с обеих сторон одновременно приняли участие по 170 танков{25}. 

Наши танкисты действовали более уверенно и напористо. 62-я танковая бригада 
подполковника В. Н. Баскакова с ходу протаранила боевые порядки противника и, 
уничтожив до 20 танков, устремилась на Ивановку и далее к селу Долгое. Ее успех 
был незамедлительно использован 87-й танковой бригадой полковника И. В. 
Шабарова и мотострелками 7-й мотострелковой бригады полковника М. П. Лебедя. 
Общими усилиями этих бригад враг был опрокинут и, отчаянно отбиваясь, начал 
отход на юг. 

На поддержку своим наземным войскам гитлеровцы подняли в воздух авиацию. 
Средств ПВО у нас было мало, поэтому командиры бригад старались как можно 
теснее сблизиться с противником, чтобы создать ему угрозу поражения от ударов 
собственной авиации. 

К исходу дня враг был отброшен за реку Кобылья Снова, по правому берегу которой 
немцы успели организовать прочную оборону и усилить ее подтянутыми из глубины 
резервами. 

На следующий день подошла 19-я танковая бригада. Ей и введенной в бой из своего 
резерва 3-й гвардейской танковой бригаде полковника И. А. Вовченко я сразу же