- Ударим одновременно: с севера первым танковым и мотострелковым батальонами, с 
востока атакует второй танковый батальон при поддержке подразделений 
стрелкового батальона. 

- Все правильно по распределению сил и направлениям атаки, только атаковать 
будем разновременно: вначале с восточной стороны, а затем уже по шоссе севернее 
Ямуги, - внес я поправку в решение Егорова. 

Дело в том, что при обсуждении вопросов взаимодействия 8-й танковой бригады с 
365-й стрелковой дивизией мы со Щукиным остановились на предложенном мною 
варианте начала наступления. Целесообразность его диктовалась необходимостью 
приковать внимание противника к отражежению атаки наших войск восточнее и 
юго-восточнее Ямуги для обеспечения внезапности решающего удара танков с севера.
 Тогда в моем присутствии комдив и приказал начарту дивизии планировать огонь 
артиллерии по восточным и юго-восточным подступам к селу с переносом огневого 
налета на южную часть села, препятствуя отходу гитлеровцев в район Клина. 

...К ночи пошел снег, усилившиеся порывы ветра, посвистывая, раздували пургу. 
Но мы не ругали непогоду. Она была нашей союзницей, содействовала скрытному 
сосредоточению войск в исходных районах, приглушала шум танковых двигателей и 
скрывала в снежной мгле от глаз врага. 

За час до рассвета я направился на НП командира танкового полка бригады, 
располагавшийся на опушке еловой чащи. Подойдя к лесу, машина круто свернула на 
просеку и уперлась в командирский танк подполковника Егорова. Александр 
Васильевич разговаривал по радио. 

- Не трогайте! Пусть идут! И патрулей тоже, - слышался его звонкий голос. 
Увидев меня, он отдал честь и, улыбнувшись, сказал: - Все в порядке! Все на 
месте. Установил связь, как говорится, по фронту и в глубину. 

Интересуюсь, кому это он приказывал кого-то не трогать и как прошла ночь. 

- Да в Ямугу двигались несколько грузовых немецких автомашин по патрулируемой 
фашистскими мотоциклистами шоссейной дороге. Ну, чтобы преждевременно не 
поднимать шума, я и разрешил пропустить их... 

Ночью, как доложил Егоров, доносился грохот сильных взрывов севернее, со 
стороны Новозавидовского и станции Решетниково. Нам известно было, что там 
наступают 107-я мотострелковая и 82-я кавалерийская дивизии нашей армии, имея 
задачу перехватить железную и шоссейную дороги. Возможно, разведчики или 
передовые отряды этих дивизий под покровом темноты проникли в тылы немецких 
частей на этом участке и подорвали машины либо склады с боеприпасами. 

Медленно надвигался тусклый зимний рассвет, слабо высвечивая снежные шапки 
деревьев. Пурга притихла. Умолкла и возня танкистов, готовивших машины к 
наступлению. Бойцы десантных групп из мотострелкового батальона майора Шестака, 
согреваясь, разминали ноги и руки, молча толкали друг друга в ожидании команды 
о посадке на броню танков. 

Молча сидим и мы, ожидая начала артиллерийской подготовки в полосе наступления 
365-й стрелковой дивизии, правее которой будет наступать и наш второй танковый 
батальон капитана Моцарского. 

Комбат доложил о готовности к атаке. Наконец раздался первый артиллерийский 
залп, затем второй, и загудело, загрохотало вдали, отзываясь эхом в лесу. 
Коротко взвыли реактивные снаряды "катюш". После их залпа начинается атака. 

Бой восточнее Ямуги разгорался. Гитлеровцы отчаянно сопротивлялись, подтягивая 
туда основные силы. 

- Пришла пора Гуменюка и Шестака, - говорю Егорову. - Заводи моторы, а то как 
бы не опоздать. 

Первый танковый батальон с десантом мотострелков на броне устремился к 
Ленинградскому шоссе. Машины замедляли ход перед кюветом дороги и, преодолев 
его, круто поворачивали на юг, резко набирая скорость. Впереди мчались 
тридцатьчетверки, за ними - несколько КВ. Я приказал в случае плотного 
противотанкового огня противника выдвинуть вперед тяжелые танки и под 
прикрытием их мощной брони продолжать атаку. 

Но этого не потребовалось. Гитлеровцы, как оказалось, не ожидали нашего удара с 
севера, обнаружив накануне сосредоточение советских войск лишь восточнее и 
южнее. Видимо, и то, что машины немцев были беспрепятственно пропущены Егоровым 
в Ямугу ранним утром, притупило бдительность врага. Неожиданность нашей атаки 
ошеломила его. Бросая вооружение, убитых и раненых, немцы начали поспешный 
отход на Клин, даже не успев поджечь дома, как обычно делали. 

Уже в первой половине дня Ямуга была в наших руках. Враг потерял 10 танков, до