Весь этот день летчики полка обсуждали это важное событие. Оно еще раз 
заставило всех нас както поновому оценить международную обстановку. Почти вся 
буржуазная Европа уже была под сапогом гитлеровского солдата. Потоплена в крови 
Польша. Вот уже далеко на Балканах захвачена Югославия. Война стояла у наших 
границ.
      На следующий день летчики собрались в классе. После занятий разговор 
вновь вернулся к самому важному в то время вопросу.
      – Мы должны вотвот получить новую технику. Неужели воевать придется на 
«ишачках»? – в раздумье покачал головой наш комэск.
      Признаться, нас всех это беспокоило. И16 – хороший истребитель. Но его 
век прошел. Он уже устарел. А тем более И15 – «Чайка»… В ту ночь я, как и мои 
товарищи, долго не мог уснуть. Мысли гнали сон. Хотелось все обдумать, взвесить.
 Понимал, что назревали грозные события. Готов ли я, как летчикистребитель, к 
ним, готов ли сразиться с сильным и коварным воздушным противником, имеющим 
разносторонний боевой опыт? Невольно пришлось оглянуться назад, вспомнить, как 
проходила служба, отметить, что сделано и что надо срочно наверстать.
      Наш истребительный авиационный полк сформирован сравнительно недавно. В 
части были в основном молодые летчики, комсомольцы. Из них за короткое время 
надо было подготовить полноценных воздушных бойцов. Шли интенсивные полеты на 
отработку техники пилотирования, учебные воздушные бои, стрельбы по мишеням, 
наземная подготовка.
      С нетерпением ждали появления на вооружении новых, скоростных 
истребителей, превосходящих по своим данным самолеты гитлеровской Германии. О 
таких машинах нам, молодым летчикам, уже приходилось слышать при встречах с 
летчикомиспытателем Степаном Супруном, с которым меня связывала многолетняя 
дружба. Помню, он рассказывал, как проходит испытание истребитель И185 
конструкции Николая Николаевича Поликарпова. Скорость его достигала шестисот 
восьмидесяти километров в час. Он был вооружен двумя или тремя пушками. Это был 
самолетмечта. В одном из испытательных полетов на этом истребителе разбился 
кумир нашей авиации Валерий Чкалов. Нашлись влиятельные люди, которые 
«зарезали» доводку И185, хотя по скорости и вооружению ему не было равного в 
мире истребителя. Мечта летчиков была погребена в обломках разбившейся машины.
      Но и осваивая устаревшую материальную часть, мы искали пути более полного 
использования ее боевых возможностей, совершенствования техники пилотирования и 
качества боевых стрельб. Обстановка заставляла думать и искать.
      Хорошо помню воздушные стрельбы по конусу. Они были для меня плачевными. 
В первый раз пробоин было всего две, во второй – три. И это из шестидесяти 
патронов, заряженных в крыльевом пулемете! На оценку «отлично» нужно было 
сделать двенадцать попаданий, а на «хорошо» – семь.
      При осмотре конуса, сброшенного буксировщиком после второй стрельбы, 
командир эскадрильи, подсчитав пробоины, укоризненно посмотрел на меня.
      – С такими результатами в воздушной стрельбе нельзя воевать. Будете лишь 
утюжить воздух. Летчик, не умеющий поражать воздушную цель, не истребитель, а 
мишень для врага.
      Было обидно и стыдно.
      Пришлось срочно засесть за изучение теории воздушной стрельбы, сделать 
схемы маневра и прицеливания, необходимые расчеты. На третьей стрельбе я 
добился такого результата, которого не ожидал и сам. В конусе было двадцать 
девять пробоин. Первый успех окрылил и заставил еще лучше готовиться к 
стрельбам. Вскоре уверенно «вгонял» в конус до сорока пуль из шестидесяти, а 
затем стал снайпером воздушной стрельбы.
      Стрелять научился. Но понимал, что этого недостаточно для победы в бою. 
Как известно, воздушный бой – это сочетание маневра и огня для уничтожения 
противника или отражения его атак. Овладеть маневром в бою – вот задача, 
которую ставил перед собой каждый летчик, если он серьезно готовил себя к 
будущим испытаниям.
      Внимательно наблюдали мы за пилотированием командира полка Виктора 
Петровича Иванова и командира нашей эскадрильи Анатолия Соколова. У них было 
чему поучиться. В воздухе они действовали энергично, смело. Летчики полка между 
собой говорили: «Летают как боги!» Их пилотаж захватывал, как сложное цирковое 
представление талантливых воздушных гимнастов под куполом цирка. Майор Иванов 
был мастером пилотирования самолета. Мы знали, что ему доводилось участвовать в 
выполнении групповых пилотажей на авиационных праздниках в Москве. Старший 
лейтенант Анатолий Соколов доказал свое умение и героизм на ХалхинГоле в боях 
с японскими летчиками. Был награжден орденом Красного Знамени.
      Командир эскадрильи Соколов был доволен моими успехами. Но он уже в те 
дни видел дальше нас, необстрелянных летчиков, не давал нам обольщаться 
достигнутым. Его советы так пригодились в боях с фашистами. Он говорил мне:
      – Ты пилотируешь уверенно и грамотно. Но фигуры надо выполнять более 
энергично, с перегрузками. Пилотируй так, чтобы темнело в глазах. Ты физически 
крепкий, занимаешься спортом. Тренируй организм к повышенным перегрузкам сейчас,
 в мирное время. В настоящем бою сможешь энергичным маневром уйти от противника,
 даже находясь под прицелом. Создашь высокую перегрузку на маневре, какую не 
выдержит враг, – добьешься победы.
      Я, как и другие летчики, внимательно слушал его, следовал советам. Мы 
знали, что боевой опыт пришел к нему в трудных схватках. Горел в воздухе. 
Обожженные лицо и руки говорили о том, что Анатолий Соколов, наш комэск, 
испытал многое, в том числе и горечь неудач. Он, как говорится, не бросал слов 
зря. Замечания и указания его были деловыми, краткими и конкретными. Все это и 
позволило мне быстро овладеть энергичным сложным пилотажем на самолете. Да и не