немецкие войска в беспорядке отступили в сторону Таганрога. Это означало, что 
одна из оперативно-стратегических группировок немецко-фашистских войск на 
советско-германском фронте - группа армий "Юг" - понесла крупные потери, 
потеряла свою подвижную ударную силу. Инициатива боевых действий на южном 
участке фронта перешла в руки частей Красной Армии. 

Уже первые вести об успехе наших войск на юге были настолько обнадеживающими, 
что и мы, сражавшиеся на правом крыле Юго-Западного фронта, еще больше 
воспрянули духом. Для гитлеровцев нанесенный им на юге удар стал первым звеном 
в цепи ожидавших их поражений. Это признал впоследствии, в частности, Гудериан. 
"Ростов,- писал он,- был началом наших бед; это был первый предостерегающий 
сигнал"{38}. 

Не знаю, в какой мере понимал это Гудериан тогда, в конце ноября 1941 г., ибо 
приведенное признание сделано им после войны. Что же касается нас, советских 
людей, то в событиях на юге мы действительно увидели начало неминуемого 
разгрома фашистской армии, и это укрепило наш дух и удесятерило силы для борьбы 
с врагом. 

Думаю, радостные вести с юга в немалой степени способствовали тому, что мы 
тогда стали смелее действовать во всей полосе 3-й армии. 

Для прикрытия ее левого фланга была выдвинута в район населенного пункта 
Никольское 150-я танковая бригада. Одновременно командование армии решило 
предпринять активные действия и на правом фланге, откуда, как донесла разведка, 
противник ушел на север, оставив лишь прикрытие. И вот 1 декабря 212-я 269-я 
стрелковые и 52-я кавалерийская дивизии внезапно нанесли здесь контрудар и 
вышли на рубеж Шаховское - Софьинка - Куркино. 

Теперь стало известно, что этим соединениям противостояли те же 
немецко-фашистские дивизии, но уже основательно поколоченные, малочисленные, 
выдохшиеся. Попадавшие в плен солдаты врага все чаще заявляли: "Гитлер капут". 
Они чувствовали себя обманутыми и разочарованными, так как не получили 
обещанную им легкую победу и быстрый конец войны. 

III 

Все явственнее становились признаки подготовки мощного контрудара по врагу. Я 
знал, что в конце ноября справа от 3-й армии, на стыке Юго-Западного фронта с 
Западным, появились крупные резервы Ставки Верховного Главнокомандования. Часть 
этих войск была тогда же введена в бой и контрударами остановила продвижение 
противника в районе Каширы. Я не сомневался, что назревали важные события и, 
конечно, мечтал активно участвовать в них. 

Это желание осуществилось. 2 декабря в штаб 3-й армии, находившийся в с. 
Воскресенском, прибыла адресованная мне телеграмма. Из нее, а также из 
состоявшегося в тот же день разговора по телефону с маршалом С. К. Тимошенко я 
узнал, что назначен командующим подвижной группой войск 13-й армии и должен 
немедленно выехать к месту ее формирования. 

Группа предназначалась для участия в подготовлявшейся уже несколько дней 
наступательной операции на правом крыле Юго-Западного фронта. Цель операции 
разгром елецкой группировки противника и выход в район Верховье для создания 
угрозы флангу 2-й танковой армии Гудериана. 

Как мне позднее стало известно, Ставка Верховного Главнокомандования приказала 
командованию Калининского и Западного фронтов подготовить наступательные 
операции и нанести одновременные удары на нескольких направлениях с задачей 
разгромить ударные группировки противника, пытавшегося двухсторонним охватом 
овладеть Москвой, и снять непосредственную угрозу нашей столице. С выполнением 
этой задачи была связана и наступательная операция, подготовлявшаяся на правом 
крыле Юго-Западного фронта. 

Планом фронтовой операции предусматривалось нанести главный удар из района 
Тербуны в северном направлении на г. Ливны, по растянутому правому флангу 
елецкой группировки противника. Для этого из резервов Юго-Западного фронта 
создавалась фронтовая конно-механизированная группа войск под командованием 
генерал-лейтенанта Ф. Я. Костенко. Скрытное сосредоточение ее началось в районе 
Тербуны 25 ноября. В состав этой группы вошли 5-й кавалерийский корпус, 1-я 
гвардейская стрелковая и 32-я кавалерийская дивизии, 129-я танковая и 34-я 
мотострелковая бригады, два артиллерийских полка. Ей была оперативно подчинена 
и 121-я стрелковая дивизия 13-й армии. 

К участию в операции привлекалась также 13-я армия. Своим правым флангом она 
должна была нанести удар в юго-западном направлении. В сочетании с действиями 
фронтовой группы это должно было привести к окружению и уничтожению елецкой 
группировки противника. 

Для этой цели, т. е. для удара навстречу группе генерала Костенко и окружения 
противника, севернее Ельца на правом фланге 13-й армии создавалась