районе. Суть же этих планов выясняется при ознакомлении со стенограммой 
совещания Гитлера и Цейтцлера 1 февраля 1943 г. Последний при обсуждении 
вариантов "удержания Донбасса" доложил фюреру о создании "наступательной 
группировки в районе Харькова", подчиненной Манштейну. Далее он заявил 
буквально следующее: "Для того чтобы нормализовать и облегчить положение в этом 
районе, мы подготовились здесь к нанесению удара с севера на юг"{166}. 

Итак, удар на юг, причем "вспомогательный"{167}, из района северо-восточнее 
Харькова с целью содействовать удержанию Донбасса. В этом и состояло 
предложение Манштейна. Но ясно, что такой план, если бы даже он был осуществлен,
 ни в какой мере не относился к наступлению Красной Армии на Харьков из района 
Воронежа. Более того, выполнение этого плана намечалось на весьма 
неопределенный период, во всяком случае на конец зимы - "еще до начала 
распутицы"{168}. Все эти факты - лучшее свидетельство того, что наступление 
войск Воронежского фронта на Харьков явилось для противника совершенно 
неожиданным. 

Можно допустить, что фашистское командование имело сведения о составе войск, 
окруживших 2-ю немецкую армию. В частности, ему, несомненно, было известно, что 
в районе Горшечного и Старого Оскола действовала наша 40-я армия. Но ведь это 
была общевойсковая армия. Вот почему неожиданным для противника оказалось ее 
использование для наступления из указанного района непосредственно на Харьков, 
да еще в обход города с северо-запада и запада. Поскольку противнику, видимо, и 
в голову не приходила такая возможность, то его силы на этом направлении 
ограничивались лишь войсками, отступившими незадолго до того за р. Оскол. 

Таким образом, 40-я армия появилась там, где враг ее никак не ждал. Он явно 
просчитался. Мы же воспользовались этим и осуществили свои замыслы согласно 
плану. Ни сопротивление противника, ни снежные заносы и свирепствовавшая 6-10 
февраля пурга не помешали нашему стремительному наступлению. За несколько дней 
армия прошла с боями свыше 180 км и ударом во фланг и в тыл противника 
обеспечила освобождение Харькова поисками Воронежского фронта. 

* * * 

Высокие темпы наступления войск 40-й армии были достигнуты в основном благодаря 
подготовительным мерам, подобным тем, которые мы провели перед началом 
Воронежско-Касторненской операции. И на этот раз каждая дивизия и бригада имела 
достаточное количество лошадей и саней. Она могла успешно пользоваться ими не 
только для подвоза материальных средств, но и для ускоренной переброски войск. 
Всем этим, в частности, объясняется и тот факт, что 40-я армия подошла к 
Харькову значительно раньше 3-й танковой, хотя последней для этого пришлось 
преодолеть всего лишь 110 км, т. е. на 70 км меньше. 

Интересны и сравнительные данные о темпах наступления армий Воронежского фронта 
в целом за период проведения трех наступательных операций в январе-феврале 1943 
г. Самыми высокими (14,5 км в сутки в среднем) они были у 40-й армии, достигшей 
также наибольшей глубины проникновения на обороняемую противником территорию 
(670 км по оси движения){169}. 

Этим я ни в коей мере не хочу умалить значение действий 3-й танковой и 69-й 
армий, отразивших удар главных сил танкового корпуса СС и не допустивших его 
маневра в сторону Белгорода. Речь идет о том, что в условиях снежных заносов 
сани легко мчались там, где с трудом проходили машины. В заслугу командованию 
дивизий и бригад 40-й армии следует поставить то, что они позаботились 
обеспечить себя конно-санным транспортом. 

Февральская операция по освобождению Харькова явилась новым ярким 
свидетельством высоких моральных и боевых качеств войск Красной Армии, которые 
в трудных условиях зимы проявили массовый героизм и личную отвагу при 
выполнении поставленных задач. К сожалению, дальнейший ход событий привел к 
тому, что вторая столица Украины вновь оказалась в руках врага, правда 
ненадолго. 

  

Глава XIV. Образование южного фаса Курской дуги 

I 

Противнику вскоре удалось не только опять захватить Харьков, но и несколько 
потеснить войска Воронежского фронта к северо-востоку. Это обстоятельство не 
оказало существенного влияния на стратегическую обстановку в целом и не 
приостановило начавшийся под Сталинградом поворот хода войны в нашу пользу. Тем 
не менее об этих событиях не следует забывать хотя бы для того, чтобы не 
повторять ошибок, ибо как раз тогда снова, быть может в последний раз в таком 
широком масштабе, дала себя знать та недооценка сил врага, которая прежде не 
раз приводила к отрицательным последствиям. 

Вот как это было.