В подтверждение приведу два примера, относящиеся к этой же операции. Один из 
них относится к действиям группы генерал-майора Л. В. Бобкина. 12 мая ее 
командующий с целью более стремительного прорыва обороны противника ввел в бой 
свой второй эшелон в составе 6-го кавалерийского корпуса и 7-й танковой бригады.
 Решительное наращивание сил в первый день операции сорвало попытки противника 
задержаться на промежуточных оборонительных рубежах и обеспечило выход войск 
группы к Краснограду. 

Другим примером, полагаю, может служить показанный выше ввод в бой второго 
эшелона 38-й армии через несколько часов после начала наступления. В данном 
случае это позволило прорвать тактическую зону вражеской обороны в первый же 
день операции. 

Как видим, оба приведенных примера относятся к вспомогательным направлениям. На 
участках прорыва, где действовали войска, наносившие главный удар, не были 
приняты меры для ускорения темпов наступления. Между тем ввод танковых корпусов 
в прорыв на третий день операции в полосе наступления 6-й армии, где противник 
не имел танковых частей, позволял развить стремительные темпы. Неприятеля это 
должно было лишить возможности держаться за каждый промежуточный рубеж с целью 
выигрыша времени для подтягивания резервов. 

Напомним еще раз, что группа Клейста 13 мая, т. е. на второй день наступления 
Юго-Западного фронта, начала сосредоточение своих сил в полосе 9-й армии. Вот 
почему ввод в прорыв 21-го и 23-го танковых корпусов согласно плану мог создать 
ситуацию, при которой план противника (операция "Фридерикус I") мог стать 
невыполнимым. 

Следовательно, если вообще существовала возможность успешного проведения 
Харьковской наступательной операции, то она заключалась в решительности и 
стремительности действий. К сожалению, стремительность действий командование и 
штаб фронта почему-то отождествляли с неоправданным риском. Это и привело к 
тому, что мы почти повсюду запаздывали. 

А ведь был момент, когда мы стояли уже на пути к успеху. Этого не могут скрыть 
в своих воспоминаниях и немецкие участники боев, происходивших в мае 1942 г. 
Например, один из них, Вильгельм Адам, в книге "Трудное решение" признал: "Для 
нас создалось угрожающее положение. Наносящим удар советским войскам удалось на 
ряде участков прорвать нашу оборону. Советские танки стояли в 20 километрах от 
Харькова... В боях за Харьков 6-я армия (немецкая.-К. М.) понесла весьма 
ощутительный урон, потеряв 20 тыс. человек убитыми и ранеными"{75}. 

* * * 

Боевые действия в районе Харькова характеризовали острую борьбу за инициативу в 
развертывании крупных наступательных операций и улучшение оперативного 
положения войск воюющими сторонами. Потерпев поражение в мае, советские войска 
потеряли важный оперативный плацдарм и вынуждены были перейти к обороне в 
невыгодных условиях. 

Это послужило суровым уроком. И главный из них состоял и том, что мы отрешились 
от преувеличенного представления о своих успехах в накоплении опыта ведения 
современной войны. Слов пет, к тому времени советские войска, штабы и 
командование всех степеней многому научились за год войны. Но далеко не всему 
тому, что должны были знать и уметь. Понимание этого, сознание необходимости 
еще многому учиться, доставшееся нам дорогой ценой в мае 1942 г., я и считаю 
одним из главных уроков Харьковской наступательной операции. 

  

Глава VI. Опять наступает враг 

I 

В результате неудачной Харьковской наступательной операции ослабленные войска 
Юго-Западного фронта перешли к обороне. Линия фронта проходила по руслу р. 
Северный Донец. Только в трех местах она не совпадала с течением реки. В районе 
юго-западнее Волчанска и южнее Балаклеи у населенного пункта Савинцы войска 
38-й армии занимали плацдарм на правом берегу реки Северный Донец. Восточное 
Чугуева, от населенного пункта Печенеги до г. Балаклея, на левом берегу реки 
был обширный плацдарм у противника. 

В последней декаде мая здесь было отмечено резкое оживление в расположении 
противника. Данные разведки и показания пленных подтвердили сосредоточение 
вражеских войск на Чугуевском плацдарме. Очевидно, враг придавал важное 
значение удержанию плацдарма и поэтому зимой и весной 1942 г. ценой огромных 
потерь упорно цеплялся за свои позиции. Для их защиты он бросал в бой не только 
тыловые части, но и учебные команды, в том числе и танковые в пешем строю. 

Ожесточенность майских боев на Старосалтовском и Барвенково-Лозовском