Столица нашей Родины Москва салютовала войскам 2-го и 1-го Украинских фронтов 
двадцатью четырьмя артиллерийскими залпами из трехсот двадцати четырех орудий. 
Это был салют первой категории, которым отмечались наиболее выдающиеся события. 


В адрес Военного совета нашего фронта, армий и соединений поступила масса 
поздравительных телеграмм и писем. Вот одно из них. "Дорогие бойцы, сержанты, 
офицеры и генералы 1-го Украинского фронта! - писали рабочие и работницы 
московского ордена Ленина завода "Динамо" имени С. М. Кирова. Приветствуем вас 
с новой победой - выходом на Государственную границу СССР. Приветствуем и 
поздравляем вас, освободителей советской земли. В эти дни хочется быть как 
можно ближе к вам, наши боевые братья..." 

Такие письма, свидетельствующие о нерушимом единстве народа и армии, часто 
печатались во фронтовой, армейских и дивизионных газетах и представляли 
благодатный материал для наших агитаторов. 

Выход 2-го, а затем 1-го Украинских фронтов на государственную границу вызвал 
радость у наших друзей и тревогу в стане врага. Отбросив в сторону 
дипломатические условности, Гитлер приказал марионеточному правителю Хорти 
выдвинуть в предгорья Карпат венгерскую армию и прикрыть брешь в 
немецко-фашистской обороне. Не доверяя своему союзнику, Гитлер ввел в Венгрию 
германские дивизии и фактически оккупировал страну. 

Мы знали, что солдаты 1-й венгерской армии, появившейся перед фронтом нашей 
18-й армии, проявляют недовольство оккупацией своей страны и что их 
боеспособность падает. В данном случае сама обстановка способствовала успеху 
нашей политической пропаганды среди венгерских войск. 

В 18-й армии мне довелось вместе с членом Военного совета армии С. Е. Колониным 
и начальником политотдела Л. И. Брежневым принять участие в обсуждении этого 
вопроса. Помню, Л. И. Брежнев сделал краткое сообщение о политико-моральном 
состоянии венгерской армии и привел ряд показаний солдат, добровольно 
перешедших к нам. В этих показаниях отмечалось, что в венгерской армии 
усилились антифашистские настроения, резко снизилась дисциплина и что на 
сторону советских войск желает перейти немало венгров. Однако они колеблются, 
опасаются русских комиссаров, боятся ЧК и Сибири. Короче говоря, нацистская 
ложь, как ни примитивна она была, все же отравляла сознание многих венгерских 
солдат. 

Военный совет и политотдел 18-й армии заметно усилили пропаганду среди 
венгерских войск, добиваясь еще большей ее действенности. 

В политуправлении фронта и политотделах армий внимательно рассматривалось, 
обсуждалось и утверждалось содержание каждой листовки или радиопередачи, 
предназначенной для солдат противника. Конечно, наивно было полагать, что 
какая-то удачная листовка или радиопередача на войска противника произведет 
переворот во взглядах воюющих против нас солдат. И все же наша пропаганда среди 
неприятельских войск постепенно делала свое дело. Стремительное продвижение 
Красной Армии и одержанные ею на всех фронтах крупные победы, о которых мы 
оперативно оповещали солдат противника, все более убеждали венгерских рабочих и 
крестьян, одетых в военную форму, в неизбежности поражения гитлеровцев и их 
союзников. Активная идеологическая борьба с противником способствовала и его 
военному разгрому, а каждая ратная победа советских войск делала более 
эффективной и нашу пропаганду во вражеском стане. 

Выпуская значительное количество листовок на венгерском языке, политическое 
управление фронта и политотдел 18-й армии разъясняли, что хортистская клика, 
поставившая страну на грань национальной катастрофы, пресмыкается перед 
гитлеровцами, оккупировавшими Венгрию, и бросает своих соотечественников в 
объятия смерти. В листовках говорилось и о том, что в боях против войск нашего 
фронта под Воронежем по вине немецко-фашистского командования уже погибла одна 
венгерская армия и что под Карпатами такая же участь может постичь и другую. 
Обращаясь к совести и разуму каждого честного венгра, горячо любящего свое 
отечество, советское командование предлагало единственно верный выход из 
создавшегося положения, а именно - сдачу в плен, добровольный переход на 
сторону Красной Армии. 

Прошло некоторое время. Военный совет и политотдел 18-й армии сообщили нам 
новые факты о действенности работы по разложению войск противника. С помощью 
авиации и других средств в венгерских дивизиях были распространены тысячи наших 
листовок; для разъяснительной работы среди венгерских солдат были переброшены 
через линию фронта антифашистски настроенные военнопленные. За короткое время 
более двухсот венгров добровольно перешло на сторону советских войск. 

В политической пропаганде среди войск противника использовались также материалы 
антифашистской газеты венгерских военнопленных в СССР "Слово правды". Призывы 
переходить на сторону Красной Армии группами и в одиночку не оставались 
безответными. В марте, апреле и мае 1944 года усилилась сдача венгров в плен.