- Есть неопровержимые улики, - ответил солдат и предложил пойти в расположенный 
поблизости домик. - Вот полюбуйтесь, товарищ генерал! выкрикнул солдат и потряс 
стулом, на котором дырочками был выбит орнамент, окаймлявший большую 
пятиконечную звезду. - Сразу видно, что нашенский, советский стул. А почему он 
здесь оказался? 

Дрожа всем телом, с поднятыми вверх руками, к нам приблизился сморщенный 
худощавый старик. Запинаясь, он подтвердил через переводчика, что это в самом 
деле "руссиш дер штуль". А у стены испуганно жалась седая женщина. Я поспешил 
успокоить их, сказал, что им ничто не угрожает. 

Но усатый ездовой продолжал допытываться, откуда попал в немецкий дом советский 
стул и не сын ли старика привез его из России. 

- О, нет, - горестно вздохнул старик, в прошлом железнодорожный мастер. Он 
сообщил, что сын его убит под Курском. А стул он по дешевке купил на торгах. Из 
России на станцию прибыл эшелон с одеждой и мебелью, и местные власти устроили 
распродажу имущества. 

- Вопрос ясен, - сказал я и спросил усача: - Каков ваш приговор, дорогой 
товарищ? Вы, кажется, предлагали всех немцев пустить в распыл? 

- Виноват, товарищ генерал, - смущенно отозвался тот. - Немного погорячился. 
Разве я могу поднять руку на старика или малого ребенка? Никогда в жизни! Мы же 
советские солдаты! 

Я с удовлетворением отметил, что солдат в конце концов начал правильно 
рассуждать. Значит, и поступать он будет справедливо. Этот пример еще раз 
убедительно подтвердил, сколь важна индивидуальная работа с каждым воином. 

Вступление Красной Армии на территорию фашистской Германии выдвинуло перед 
Военным советом фронта, перед командирами всех степеней и политорганами новые, 
весьма сложные задачи. Требовалось внести значительные коррективы в организацию 
политработы как среди своих войск, так и среди войск противника, особенно среди 
немецкого населения. 

Злобная нацистская пропаганда сделала свое дело. Мы видели намалеванный на 
стенах домов лозунг: "Победа или Сибирь". Геббельс в газете "Фелькишер 
беобахтер" истерично призывал бороться за фатерлянд и защитить "западную 
цивилизацию" от "большевистских варваров", противостоять "сибирским тундрам". 
Запугивая немецкий народ пресловутыми "ужасами большевизма", преступная 
гитлеровская клика не останавливалась и перед жесточайшими карательными мерами. 


На первых порах мирное население Германии, отравленное ядом фашистской 
пропаганды, смертельно боялось Красной Армии. Помню, в Крейцбурге пожилой 
кроткий немец упорно допытывался через переводчика у меня, когда его сошлют в 
Сибирь и можно ли туда поехать с женой, не разлучат ли их навсегда. При первой 
встрече с нашими бойцами на лицах у многих немцев был написан ужас, ибо они 
ожидали нашей ответной мести за кровавые злодеяния, совершенные гитлеровцами на 
советской земле. 

Военный совет 1-го Украинского фронта 22 января 1945 года докладывал в Ставку 
ВГК, что в Силезии под влиянием фашистской пропаганды, запугивающей немцев 
приходом Красной Армии, большинство населения бежит, оставляя в городах и 
населенных пунктах стариков и детей. Не успевшие убежать прячутся в подвалах и 
в лесах. Из показаний местных жителей установлено, что имеется строжайший 
приказ немецко-фашистского командования об эвакуации населения с территории, 
расположенной восточнее Одера. 

На пути движения советских войск нередко встречались фольксштурмовские 
части{84}. Например, в полосе наступления армии Жадова действовало два таких 
батальона: один из них был полностью разбит, другой (в количестве 300 человек) 
- взят в плен. 

Военные советы фронта и армий, командиры и политорганы в соответствии с 
указанием ЦК ВКП(б) и Советского правительства разъясняли воинам, как должны 
вести себя войска на территории Германии и как следует относиться к немецкому 
населению. Особое внимание мы обратили на подвижные войска, на танковые армии и 
корпуса, которые в числе первых вступали в немецкие города и села и, как 
говорится, задавали тон всем остальным. 

Члены военных советов танковых армий генералы С. И. Мельников, В. Г. Гуляев, 
начальники политотделов генерал А. Д. Капник и полковник Н. Т. Кладовой, весь 
политаппарат наших подвижных войск позаботились о том, чтобы каждый воин не 
только хорошо понимал политику Коммунистической партии и Советского 
правительства в отношении немецкого населения, но и являлся активным 
проводником этой политики, соблюдал требования коммунистической морали, был 
всегда справедливым и выдержанным.