ожидании решающего штурма Николай Кирьякович Рыжи, ставший к тому времени 
генералом, вступил в партию.

В дни этого относительного затишья в Севастополь приехал сын Ивана Ефимовича.

Юра был моложе меня на два года, в 1942 году ему должно было исполниться 
восемнадцать – призывной возраст. Он ждал этот год с нетерпением. Все друзья 
старше его были уже на фронте, а он «по малолетству» все еще прозябал в тылу. В 
декабре 1941 года Петров получил от сына не письмо, а крик души. Он окончил 
ускоренный курс Ташкентского училища, просился на фронт. Иван Ефимович понял 
его и разрешил приехать. Юра добирался через Каспий, Кавказ, Черное море. И вот 
наконец он в Севастополе.

Для первоначального обучения фронтовым делам отец поручил его заботам своего 
ординарца Антона Емельяновича Кучеренко, проходящего вот уже через вторую войну.
 Антон Емельянович быстро нашел подход к непоседливому молодому человеку, 
чем-то так взял его в руки, что Юра уважал его и побаивался не меньше, чем отца.
 Когда Юра прошел этот своеобразный курс начального обучения, Иван Ефимович 
назначил его своим адъютантом вместо погибшего Кахарова и в работе не щадил, 
гонял с поручениями в штабы частей, чтоб набирался парень опыта, да чтоб и 
окружающие видели – никаких родственных поблажек. Юра на людях всегда к нему 
обращался официально – «товарищ генерал». В минуты отдыха шутливо жаловался 
молодым командирам: «С вами он добрый, а меня жучит беспощадно, только успевай 
поворачиваться с поручениями».




Внезапный удар


Для того чтобы показать характер героя, в обычных романах писатель проводит его 
через ряд событий и трудностей, в преодолении которых раскрывается для 
читателей образ этого человека. Главные трудности на войне создает и причиняет 
враг. Есть, конечно, и другие, не зависящие от противника трудности: под 
Севастополем, например, оторванность от всей Красной Армии и ее тылов, большие 
сложности со снабжением, обеспечением боеприпасами, лечением раненых и многое 
другое. Но главное – противник. И тот, кто им командует на этом участке. Ведь 
каждый из полководцев противника – человек со своей биографией, привычками, 
особенностями, а как военачальник – с определенным образованием, опытом, 
склонностями. Все это не безразлично для боевых действий, в которых они 
участвовали. Немецкие генералы знали свое дело, и талантливых среди них было 
немало. Тем весомее заслуга наших военачальников, одолевших этих сильных и 
умелых врагов.

Общие рассуждения на эту тему хочется подкрепить конкретным доказательством. Я 
уже приводил выше биографию противника генерала Петрова – фон Манштейна. Мы 
познакомились с ним и в ходе боев, где он потерпел не одно поражение от Петрова.
 Будет справедливо и вполне объективно показать способности и характер этого 
соперника на наглядном примере. Тем более что для этого есть весьма подходящий 
случай.

Манштейн потерпел поражение в первом ноябрьском и в декабрьском решительном 
штурме Севастополя. Петров не дал Манштейну осуществить задачу и нанес его 
войскам огромные потери. И в момент этой неудачи Манштейн получает известие о 
высадке наших десантов в Керчи и Феодосии. Затем последовала высадка десантов в 
Евпатории и Судаке. Положение Манштейна было, прямо скажем, незавидным. Гитлер 
негодовал по поводу сдачи Керченского полуострова. Командир оборонявшегося 
здесь 42-го корпуса граф Шпонек был снят с должности, отозван в Берлин, предан 
суду военного трибунала. Председательствовал на заседании трибунала Геринг. 
Судебное разбирательство было кратким и больше походило на расправу – командир 
корпуса граф Шпонек был приговорен к смертной казни. Правда, казнь позднее была 
заменена заточением в крепость.

Конечно же все это сказывалось на настроении и состоянии Манштейна. Но главные 
неприятности и угрозы он видел впереди. В Крыму уже действовали не отдельные 
десанты, а крупные силы, создавшие новый фронт.

Вот в таких критических обстоятельствах Манштейн проявил себя как опытный 
военачальник. Он правильно, объективно оценил обстановку:



«В первые дни января 1942 года для войск противника, высадившихся у Феодосии и 
подходивших со стороны Керчи, фактически был открыт путь к жизненной артерии 
11-й армии, железной дороге Джанкой – Симферополь… Противник пытался помешать 
снятию войск с Севастопольского фронта, перейдя теперь со своей стороны в 
наступление на наши новые, недостаточно укрепленные позиции».