Севастополя на угрожаемые участки. Всякое промедление было пагубно. Но можно ли 
было отказаться от наступления на Севастополь в такой момент, когда казалось, 
что достаточно только последнего усилия, чтобы, по крайней мере, добиться 
контроля над бухтой Северной?»


И Манштейн идет на этот крайний риск. Вот что он пишет:



«…командование армии приняло решение, даже после высадки десанта у Феодосии, 
все же идти на увеличивавшийся с каждым часом риск отсрочки в высвобождении 
войск из-под Севастополя… По согласованию с командиром 54-го армейского корпуса 
и командирами дивизий должна была быть предпринята еще одна последняя попытка 
прорыва к бухте Северной».


Это был штурм отчаяния. На карту было поставлено все. И генерал Петров 
предвидел возможность такого отчаянного шага. Он был тонким психологом и точно 
разгадал возможные ходы и даже самый отчаянный поступок противостоящего 
гитлеровского командующего. Но разгадать мало. Чем противодействовать этому 
последнему удару?

Генерал Петров назначил экстренное совещание руководящего состава частей и 
соединений не в своем штабе, а на наблюдательном пункте, прямо в боевых 
порядках.

Командиры понимали – именно чрезвычайные обстоятельства вынуждают собирать их 
так срочно и в таком месте. Петров, прежде чем начать разговор, посмотрел 
каждому в лицо, как бы желая определить состояние и внутреннюю решимость 
подчиненных. Этот взгляд заставлял подобраться, насторожиться в ожидании 
какого-то необычного разговора.

Генерал заговорил негромко, но жестко:

– В четвертом секторе оставлены очень важные позиции, которые еще больше 
приблизили врага к ключевой во всей обороне бухте Северной. У нас большие 
потери. Не хватает боеприпасов. Но войска дерутся геройски, стойкость их 
достойна восхищения! Гитлеровцы вот-вот выдохнутся, потери их огромны, однако 
противник сделает еще одну отчаянную попытку, я уверен в этом, слишком много 
было вложено средств до этого, и теперь ему надо оправдать свои потери во что 
бы то ни стало. У нас силы на исходе. Но мы должны выстоять! Мы должны отстоять 
город! – Голос генерала стал еще жестче. – Это приказ Родины, народа, партии! 
Нам доверили оборону Севастополя, и судьба его – в нас с вами, в нашем мужестве 
и стойкости. Настал решающий момент в обороне Севастополя! Я как командующий 
армией приказываю – ни шагу назад! Дороги назад нет, позади море. Я прыгать в 
море не буду, да и вам не советую. Но если нас все же сбросят – крабов будем 
кормить вместе. Нам оказано великое доверие, о нас помнят, от нас ждут только 
победы! – Петров умолк, еще раз оглядел соратников, которые, слушая эту речь, 
еще больше подобрались, будто даже усталость прошла. Командарм на прощание 
очень добро сказал: – Ну, товарищи мои дорогие, от чистого сердца желаю боевой 
удачи!

Иван Ефимович приказал начальнику артиллерии полковнику Рыжи подготовить к утру 
все артиллерийские средства, все батареи стрелковых войск береговой обороны и 
кораблей.

На рассвете вся артиллерия открыла мощный огонь по противнику, находящемуся еще 
на исходном положении. Два часа не могли оправиться гитлеровцы от этого удара, 
но в 10 часов они перешли в наступление все на том же направлении – от станции 
Мекензиевы Горы к бухте Северной. Два часа продолжался тяжелый бой, 
переходивший часто в рукопашную, и все же атака была отбита. Собрав все части, 
противник опять бросился вперед. И эта атака была отбита. К 16 часам противник, 
произведя перегруппировку и подтянув все возможные резервы, атаковал третий раз,
 уже с танками. Наши войска не только отбили натиск врага, но и сами переходили 
в контратаки, уничтожали противника в рукопашных схватках.

К исходу дня 79-я бригада улучшила свои позиции, продвинулась на левом фланге. 
345-я дивизия полностью держала свои рубежи. Части 95-й дивизии и все, кто 
входил в четвертый сектор под командованием нового коменданта полковника А. Г. 
Капитохина, неоднократно переходили в контратаки и тоже удержали свои позиции.

Севастопольцы выстояли. И опять же лучшее тому свидетельство – признание врага:



«…попытка штурмом взять крепость Севастополь потерпела неудачу. За нами 
осталось преимущество более плотного окружения крепости… Мы также захватили 
удобные исходные позиции для последующего наступления… Но это было слабым 
утешением, если учитывать понесенные жертвы».