заводы, земли, леса и воды и привести сюда баронов, капиталистов – таких, как 
ты, бандитов и разбойников-фашистов.

Этому никогда не бывать! Мы сумеем за себя постоять… Не видать тебе нашей 
пшеницы и сала… Не раздобудешь ты ни одного воза провизии, хотя уже и потерял 
лучшие дивизии, не построишь ты на нашей земле ни одну виллу, мы выделим для 
каждого из вас по два метра на могилу. И как не доведется свинье на небо 
смотреть, так тебе в нашем огороде не рыть, хотя у тебя морда свиняча и 
свинская удача…

На этом мы кончаем и одного тебе желаем, чтобы у тебя, пса, застряла во рту 
польская колбаса, чтобы ты со своими муссолинами подавился греческими маслинами,
 а в остальном, чертовы гады, не миновать вам всем наших пуль и снарядов…»


Эти письма ходили по рукам в городе, и многие не только подписывали их, но и 
вносили свои острые дополнения.

После 25 августа особенно тяжелое положение создалось в Восточном секторе 
комбрига Монахова. Противник, получив возможность обстреливать Одессу 
артиллерией, бросал все новые и новые силы, стремясь пробиться к городу 
кратчайшим путем именно отсюда, с востока. С нашей стороны бой поддерживала 
артиллерия всех кораблей, находившихся в это время в Одесском заливе. Открыли 
огонь даже береговые батареи Южного сектора. Они стреляли через весь город по 
наступающему с востока противнику. А там уже нависла угроза захвата орудий 21-й 
береговой батареи. Она играла важную роль, а теперь к ней уже вплотную 
подступили цепи противника. Надо было решать, что делать – подрывать орудия и 
все сооружение на батарее или продолжать вести огонь.

Батарея стреляла до последнего. Но нельзя было и упустить момент для 
уничтожения орудий, они не должны попасть в руки врага исправными. Ивану 
Ефимовичу Петрову был известен подвиг этой батареи, а мне в декабре 1980 года 
подробно рассказал об этом героическом эпизоде контр-адмирал К. И. Деревянко, 
бывший в те дни начальником штаба военно-морской базы:

– Я с этой батареей поддерживал постоянную связь. Однажды, когда противник был 
уже рядом с ней, я разговаривал по телефону с телефонистом. Вдруг слышу в 
трубке треск, шум и гвалт. Я подумал, что все кончено, наверное, фашисты 
ворвались на КП батареи! Кричу, зову телефониста, но тот не отвечает. Прошло 
некоторое время – и вдруг телефонист ответил! Он сказал буквально следующее, на 
всю жизнь запомнилась мне эта фраза: «Извините, отлучился в рукопашную…» Вот 
так и сказал. Я передал приказание взорвать батарею. Сказал, что за личным 
составом высланы катера, чтобы все отходили к берегу. Но катера через некоторое 
время вернулись пустые. Оказывается, артиллеристы гранатами отбили ворвавшихся 
врагов и все же удержали свою батарею. Они никак не решались уничтожить свои 
любимые орудия. Позже моряки все же были вынуждены взорвать батарею, но на 
катера так и не сели, остались в сухопутных подразделениях, в полку Осипова, 
били противника на земле. К сожалению, командир этой батареи капитан Кузнецов, 
представленный за тот бой к ордену Красного Знамени, не дожил до вручения 
награды. Он вскоре погиб там в бою…

Все же в Восточном секторе противник продолжал продвигаться вперед. Захватив 
новые, более удобные позиции, он уже начал обстреливать корабли, стоящие в 
Одесском заливе, произошло несколько прямых попаданий.

26 августа под вечер генерал Петров из докладов командиров по телефону, а потом 
и личным наблюдением с НП установил, что готовится наступление на его сектор. 
Сил для отпора врагу в дивизии было мало, особенно чувствовалось отсутствие 
резервов. Поэтому Иван Ефимович думал, как бы сорвать или ослабить это 
очередное наступление противника еще до начала атаки. Одно из эффективных 
средств – довольно сильная артиллерия, в том числе артиллерия береговой обороны 
и корабельная. Но в ночное время вести огонь по невидимым целям, конечно, дело 
не очень надежное. Авиация ночными бомбардировками тоже большого урона 
противнику не нанесет, к тому же ее и мало, авиации. А с рассветом все эти 
средства будут направлены на поддержку войск Восточного сектора, где создалось 
наиболее трудное положение. Как же быть? Чем ослабить удар противника? И 
генерал Петров нашел для этого способ. Он использовал боевой опыт полков 
кавалерийской дивизии, которые в это время уже действовали без коней, в пешем 
строю и носили только название – кавалерийские. Петров, учитывая кавалерийский 
характер бойцов, их умение действовать быстро, налетом, совершать рейды в тыл, 
воспользовался этим качеством. И в ночь на 27 августа, в тот момент, когда 
противник уже готовился выйти на исходные позиции для наступления, конники 
пошли в контратаку. Они, как и предполагал Петров, действовали быстро и 
решительно, нанесли большие потери одному из полков 14-й дивизии противника, 
захватили много орудий и других трофеев. Но самое главное – сорвали наступление,
 которое намечалось на утро!

Через день противник все же перешел в наступление, и, как выяснилось уже в ходе 
атак, а также из документов и показаний пленных, здесь кроме 14-й дивизии были 
введены еще две свежие: 8-я пехотная, а немного погодя и 21-я пехотная. Ввод