Сталин сначала поддерживал рапповцев. Хотя и критиковал их за политические 
ошибки и перехлесты.

Евгений Громов написал солидную книгу “Сталин, власть и искусство” (М., 1998 г.
). Солидную не только по объему — 459 страниц, но и по содержанию. Автор 
проделал большую исследовательскую работу. Жаль, что он унижается до уровня 
“демократических” нравов такими эпитетами — “кремлевский владыка”, “тиран”, 
“кремлевский критик” и т. п. Эта недоброжелательность снижает безусловную 
научную ценность работы. Но автор приводит много подлинных документов, часть 
которых я буду заимствовать. Не во всем наши комментарии совпадут, но документ 
говорит сам за себя, а комментарии лишь показывают тенденциозную направленность.
 Иногда Громову удается быть объективным. Вот, например, его суждения о РАППе и 
Сталине:

“Почему Сталин, обладавший уже властью, не приказал просто: рапповцев прогнать, 
никаких дискуссий на сей счет не заводить. Но нет, нераскаявшихся руководителей 
РАППа выслушивают, с ними спорят, их убеждают, на это сам хозяин не жалеет 
времени. Того же Авербаха он пока терпит, встречается с ним за одним столом. 
Конечно, здесь играет роль то обстоятельство, что бывшего рапповского лидера 
активно поддерживает Горький. И все же дело не только в Горьком.

Авербах, которого его противники иронически называли “кремлевским барчонком”, 
давно уже занимал прочное место в неписаной иерархии советских властных 
структур. Он находился в родственных связях с семьями Я. Свердлова и Г. Ягоды, 
что способствовало его крутому взлету сначала в комсомольской карьере, а потом 
в литературной. Женат Авербах был на дочери известного ленинского соратника 
Бонч-Бруевича, что помогало нередко установить хорошие контакты со старыми 
большевиками, многие из которых занимали еще влиятельные посты. Главное же 
состояло в том, что почти десять лет рапповцы находились в эпицентре культурной 
жизни, занимая в ней, во все возрастающей степени, руководящее положение. У них 
имелось немало сторонников в литературных кругах, еще больше, может быть, в 
партийных — в ЦК, обкомах, райкомах, в государственных управленческих 
учреждениях, аппарате НКВД, а также в средствах массовой информации, высших 
учебных заведениях и, конечно, в комсомоле, среди рабфаковской молодежи.

В культурной политике, как и во внутренней в целом, Сталин опирался не только 
на административно-командные методы. Обычно он их дополнял (или маскировал) 
методами терпеливого убеждения в правильности принимаемых решений, содержание 
которых настойчиво разъяснялось как самим вождем, так и его помощниками, 
подчиненными разных рангов. Сталинский тоталитаризм не надо упрощать. Но и не 
надо искусственно усложнять”.

К 1932 году Сталин убедился: РАПП — не та организация, которая нужна партии для 
проведения своей политики в области литературы и искусства. 23 апреля 1932 года 
постановлением ЦК ВКП(б) “О перестройке литературно-художественных организаций” 
РАПП был распущен.

Распустив РАПП, Сталин одним этим завоевал солидный авторитет у истинной 
творческой интеллигенции. Сталин проявил себя тогда незаурядным организатором и 
психологом. Запуганные предшествующими репрессиями и проработоч-ными кампаниями 
советские писатели видели в нем единственную надежду на творческое понимание и 
улучшение своей жизни. И тянулись к вождю. В основе этого тяготения лежали 
зачастую и глубокие мотивы. Немало литераторов, в том числе и из самых 
талантливых, искренне верили тогда в социалистическую идею. Они полагали, что 
РАПП являл собой грубый идеологический перегиб и вульгаризаторское извращение 
ленинских партийных принципов. И вот теперь наступает торжество истины и 
справедливости.

Сталин многие годы дружил с Горьким, это действительно была настоящая дружба, а 
не просто добрые служебные отношения. Сталин уважал Горького. Алексей 
Максимович отвечал ему тем же, хотя кое в чем не соглашался со Сталиным и 
открыто ему об этом говорил. Горький бывал на квартире Сталина в Кремле и на 
даче в Сочи. Сталин часто навещал особняк Горького у Никитских ворот. Здесь 
происходили встречи и с другими писателями. Сталин вел себя в их среде как 
равный (он в одной из анкет до революции в графе профессия написал “литератор”),
 человек начитанный (в ссылках на это хватало времени), широко мыслящий, он 
участвовал в спорах и дискуссиях литераторов, знал, кто с кем дружит, с кем 
враждует.

Сталин поделился с Горьким своим замыслом о создании Союза писателей, попросил 
его совета и помощи. Чтобы лучше узнать на этот счет мнение самих писателей, их 
настроения, нужды, пожелания, Сталин просил Горького приглашать побольше гостей 
в свой дом “на рюмку чая”.

Первая большая встреча с писателями состоялась на квартире у Горького 19 
октября 1932 года. На ней присутствовали Сталин, Молотов, Ворошилов, Бухарин и 
Постышев. Подробности о ней почти неизвестны. Вторая прошла 26 октября. Со 
стороны властей — в том же составе, только Бухарина заменил Каганович. Как и 
первая, встреча не стенографировалась. О ней известно больше по воспоминаниям 
очевидцев. А подробную запись сделал Зелинский. Он впоследствии послал эту