организации противодействия «ползучему империализму». Теперь, когда выяснилось, 
что население капиталистических стран жило в материальном и правовом отношении 
лучше обитателей социалистического лагеря, встает тривиальный вопрос, который 
задают друг другу участники революции, гражданской войны и Великой 
Отечественной — за что боролись!? Как это ни странно, самый большой вред в 
строительстве социализма нанесли сами коммунисты своими извращениями и 
отступлениями от правильной и прогрессивной теории. Чтобы меня не заподозрили в 
принадлежности к нашим современным «преобразователям», которые сегодня также 
компрометируют капиталистический строй, как когда—то коммунисты 
компрометировали свой социалистический, скажу откровенно — я убежден, что 
настоящий социалистический уклад более рационален и удобен для обеспеченной 
жизни людей. Сегодняшнее торжество капитализма — дело временное. Если люди не 
успеют погубить земной шар экологическими безобразиями, все равно человечество 
когда—то придет к социалистическим формам организации жизни.
Эйзенхауэр вырос и жил счастливо в своей стране со своим народом. Теперь по 
своей должности он разрабатывал планы и принимал действенные меры по защите 
родины от коммунистический «тихой агрессии». Он понимал: не может быть мирного 
сосуществования двух систем. Противоположная сторона обеспечивает себе победы 
постоянным расширением своего влияния в мире. Остановить продвижение коммунизма 
можно только хирургическим путем.
Вся эта преамбула сказана мной к тому, что Жуков и Эйзенхауэр, прежде не только 
союзники, но и друзья, встретились в Женеве в 1955 году, совсем в ином качестве.
 И проследить за их разговором и отношением в этих изменившихся условиях, на 
мой взгляд, читателям будет интересно.
Дело было так.
Женевское совещание глав правительств СССР, США, Великобритании и Франции было 
первой их встречей в послевоенный период, прошло десять лет после последней 
Потсдамской встречи. Обсуждался германский вопрос. Западные союзники ратовали 
за объединение Германии путем ликвидации ГДР. Советская сторона была за 
сохранение двух самостоятельных Германий и нормализацию отношений между ними. 
Хрущев, зная, что американскую делегацию будет возглавлять Эйзенхауэр, включил 
в состав советской Жукова. Он рассчитывал, что добрые отношения двух 
полководцев облегчат переговоры.
Жуков и Эйзенхауэр действительно встретились как старые друзья. Журналисты 
подсчитали, что в своем основном официальном выступлении при открытии совещания 
Эйзенхауэр семнадцать минут говорил о своем товарище по оружию Жукове!
20 июля 1955 года состоялась длительная тет—а–тетная беседа Георгия 
Константиновича с Айком. В начале разговора Эйзенхауэр просил согласие Жукова, 
чтобы на их беседе присутствовал посол США в Москве господин Болен и разрешить 
ему вести запись беседы, не для того, чтобы она превратилась в официальный 
протокол, а лично для него, для Эйзенхауэра, ему на память, как беседа с другом.

Жуков соглашается. А нам тоже повезло потому, что, благодаря этим записям 
Болена, которые мне удалось достать, мы можем узнать, о чем говорили Жуков и 
Эйзенхауэр. Привожу беседу с некоторыми сокращениями.
Эйзенхауэр:
— Я часто с удовольствием вспоминаю о совместной борьбе наших народов против 
германского нацизма и о нашей с вами согласованной работе в Контрольном Совете 
в Берлине. Сотрудничество и дружба того времени между советским и американским 
народами давали основание рассчитывать на плодотворное сотрудничество и в 
послевоенные годы. К сожалению, эти надежды не оправдались. С тех пор 
взаимоотношения между СССР и США испортились, и в настоящее время они являются 
ненормальными и вредными для дела мира и дружбы.
В ходе войны и особенно в ее последний период гитлеровское руководство строило 
все свои военно—политические расчеты на том, что ему удастся поссорить и 
«столкнуть лбами» СССР и США. Эти расчеты провалились. Однако то, что не 
удалось сделать гитлеровскому руководству, удалось сделать другим силам в 
последующий период. Я очень сожалею, что это произошло.
Я никогда не занимался руганью или личными выпадами против кого—либо и всегда 
стремился говорить правду и откровенно излагать свою точку зрения. Но должен 
признать, что в США имеются демагоги, которые выступают с различными выпадами и 
наносят ущерб отношениям между СССР и США.
Я хочу честно и откровенно поговорить с вами, как солдат с солдатом. Я хорошо 
знаю намерения Советского правительства и ЦК КПСС, знаю, что в Москве не думают 
о войне с Америкой. Советский Союз не думает также нападать на какие—либо 
европейские страны. Такая война ему не нужна. Я сыт войной по горло. Советское 
правительство считает своей главной задачей поднять благосостояние советского 
народа. Я могу заявить об этом со всей ответственностью и хочу, чтобы вы 
поверили, что дело обстоит именно так.
— Я верю вам, — сказал Жуков, — учитывая опыт совместной работы с вами в 
Берлине, не имею никаких оснований не доверять вашим словам.
На Западе часто говорят о том, что у Советского Союза имеются мощные 
вооруженные силы, способные напасть на Западную Европу и на Америку. Я не буду 
скрывать, что Советский Союз располагает мощными наземными и военно—воздушными 
силами, располагает мошной стратегической авиацией, а также атомным и 
водородным оружием. Но Советский Союз создал все это не со злым умыслом. 
Советский Союз вынужден иметь мощные вооруженные силы, хотя это и отражается на 
гражданской экономике СССР и удовлетворении потребностей народа. Мы не хотим 
повторения 1941 года. Тем более Советский Союз не может ослабить себя перед 
лицом угрозы, с которыми выступают ответственные военные руководители, включая