…Indeed, what makes American power uniquely relevant – what makes this 
still «a unipolar moment» – is not just our ability to strike down our enemies 
anywhere on the planet but our ability to ensure regional security and 
political freedom afterward»
     MEMORANDUM TO: OPINION LEADERS. TOM DONNELLY. Deputy Executive Director. 
December 19. 2001 – http://www.newamericancentury. org/peacekeeping121901.htm).

     
     Данная логика является традиционной для США как минимум с середины XIX 
века и была блестяще продемонстрирована в ходе трехмесячной войны против 
Югославии (см. интересную статью полковника Евгения Морозова о плане «Анаконда» 
– геополитической стратегии и тактики США применения блокады для экономического 
и геополитического удушения противников. Эта стратегия, в частности, 
основывается на работах адмирала Мэхэна и последующей трактовке этих работ 
Николасом Спайкмэном. В этом контексте «холодную войну» можно рассматривать как 
блокаду Евразии: «Рождение „Анаконды“. Тем, кто знает военную историю, название 
это хорошо знакомо. Так был обозначен стратегический план главнокомандующего 
союзными войсками в североамериканской Гражданской войне 18611865 годов 
генерала МакКлеллана. Сутью плана было полное блокирование мятежного Юга с суши 
и моря и постепенное экономическое удушение сырьедобывающих южных штатов 
индустриальным Севером.
     …Оформив свою стратегию в первой крупной войне, США уже не отступали от 
нее. Вскоре были проведены и соответствующие теоретические разработки. Для 
нашего читателя наибольший интерес могут представить переведенные на русский 
язык труды американца А.Мэхэна – «Влияние морской силы на историю. 16601783».
 – М.; Л., 1941; «Влияние морской силы на французскую революцию и империю. 
(17931812)». – М.; 1940 и англичанина Б. Лиддел Гарта «Стратегия непрямых 
действий» – М.; Воениздат, 1958).
     Впрочем, по мнению министра иностранных дел России И.С. Иванова, в 
пограничном присутствии первой и единственной на сегодня сверхдержавы мира нет 
ничего такого, что бы вызывало беспокойство: «Иногда спрашивают, не приведет ли 
это к усилению роли США в регионе и к ущемлению интересов России? С учетом 
глобальных вопросов, по которым ведется диалог с США, их присутствие в регионе 
не вызывает беспокойства. Вместе с тем, если бы сохранялся очаг терроризма в 
регионе, то это продолжало бы вызывать беспокойство. Для России это намного 
опаснее, чем присутствие США» (стенограмма интервью Министра иностранных дел 
России И.С. Иванова французской газете «Фигаро» (в сокращенном варианте 
опубликовано 15 февраля 2002 года) на официальном сервере МИДа – http://www.ln.
mid.ru).
     В самом деле, что может быть страшнее терроризма?..
     
Глава 8
Когда нет больше границ
     
     В Пятой мировой больше не будет географических, ведомственных и 
дисциплинарных границ. Все сливается в едином действии, которое мы в «Третьем 
проекте» окрестили метадействием. География летит к черту. Безжалостно 
стираются грани между бизнесменом и боевиком, между солдатом и журналистом. 
Крылатая ракета или диверсия – это всего лишь продолжение телерепортажа и 
наоборот. Отныне нет разделения между армией и правоохранительными органами, 
между Генштабом и Госпланом.
     
     Организация присутствия как боевая задача и выстраивание цепейпериметров 
вокруг «неправильных» государств и регионов приводит к тому, что география 
становится следствием искусственной деятельности военнополитических машин и 
целенаправленных усилий, а не отражением «естественных феноменов», натурально 
существующих географических объектов.
     Если угодно политике войны – возникнет Евроафрика. Надои Евразия. В угоду 
моменту может существовать Молдогрузия или Укрочечня.
     Отсюда возникает феномен исчезновения или прямого уничтожения, 
передвижения (сдвижки) и подрыва границ.
     Современная война не признает границ и всегда строится на нарушении границ,
 на разыгрывании удара по сдвигу разнообразных границ.
     
     Как подчеркивают аналитики и практики военного дела, в настоящее время 
происходит массированное «стирание» и перемещение привычных границ всех типов: 
географических, мировоззренческих, отраслевых, культурных и др. (см., например, 
раздел BLURRY BOUNDARIES в предисловии Alvin and Heidi Toffler к сборнику. В 
частности:
     
    «The biggest boundary blur of all is that between „foreign“ and „domestic,“ 
so that a new term has been invented: „intermestic.“ As the 
informationalization of the economy proceeds at an everaccelerating pace, 
military thinkers, strategists, and planners will need to broaden their focus 
beyond what have been conventionally regarded as „military matters.“ That means 
worrying more than some U.S. military leaders do at present about the civilian 
economy's new intangible vulnerabilities and especially its links to the 
fastchanging global economy»).
     
     Огромное значение имеет стирание ведомственноотраслевых границ.