инято решение с утра следующего дня, то есть 6 июля, ввести в
сражение 2?ю танковую армию и резервный 19?й танковый корпус, которые в тесном
взаимодействии с войсками 13?й армии должны были нанести контрудар и отбросить
противника в исходное положение, восстановив всю систему обороны на участке 
13?й
армии.
Особую боевую доблесть проявили части 17?го гвардейского стрелкового корпуса, 
203?й
гвардейский стрелковый полк 70?й гвардейской дивизии под командованием майора В.


О. Коноваленко за 6 июля отбил до шестнадцати атак противника и нанес ему 
тяжелые
потери.
Однако, несмотря на хорошо организованную оборону, величайшее мужество и 
массовый
героизм наших войск, за 5 и 6 июля войскам противника ценою больших потерь все 
же
удалось продвинуться на отдельных участках до 10 километров. Оба дня, невзирая 
на
колоссальные потери, свирепствовала его авиация. Но прорвать тактическую 
оборону
враг так и не смог.
Перегруппировав свои ударные танковые части, противник с утра 7 июля бросился в
ожесточенную атаку на Поныри. Здесь занимала оборону 307?я стрелковая дивизия 
под
командованием генерал?майора М. А. Еншина, усиленная 5?й артиллерийской 
дивизией,
13?й противотанковой артбригадой, 11?й и 22?й минометными бригадами.
Целый день в районе Понырей не смолкал непрерывный гул ожесточенного наземного 
и
воздушного сражения. Враг бросал в бой все новые и новые танковые части, но и 
здесь
ему не удалось сломить оборону.
8 июля усилились атаки в направлении Ольховатки. Здесь противник вновь 
натолкнулся
на героическую стойкость советских воинов. Особенно отличились артиллеристы 3?й
истребительно?противотанковой артиллерийской бригады полковника В. Н. Рукосуева.


Бригада вела неравный бой с 300 танками противника.
Последующие попытки прорвать оборону советских войск также не дали противнику
положительных результатов.
Так, до 10 июля, потеряв значительную часть танков, на которые Гитлер делал 
основную
ставку, немецкие войска не смогли продвинуться вперед ни на один километр.
Еще в ходе описываемых сражений под утро 9 июля на командный пункт Центрального
фронта мне позвонил И. В. Сталин и, ознакомившись с обстановкой, сказал:
— Не пора ли вводить в дело Брянский фронт и левое крыло Западного фронта, как 
это
было предусмотрено планом?
— Здесь, на участке Центрального фронта, противник уже не располагает силой,
способной прорвать оборону наших войск, — ответил я. — Чтобы не дать ему 
времени на
организацию обороны, к которой он вынужден будет перейти, следует немедленно
переходить в наступление всеми силами Брянского фронта и левым крылом Западного
фронта, без которых Центральный фронт не сможет успешно провести 
запланированное
контрнаступление.
— Согласен. Выезжайте к Попову и вводите в дело Брянский фронт. Когда можно 
будет
начать наступление Брянского фронта?
— Двенадцатого.
— Согласен.
О положении дел на участках Воронежского фронта я не стал расспрашивать 
Верховного,
так как держал непосредственную связь с А. М. Василевским, с Генеральным штабом 

и
знал, что там так же, как и на участках Центрального фронта, разыгралось
ожесточеннейшее сражение.
Вкратце позволю себе изложить события первого дня битвы на участке Воронежского
фронта, о которых мне было известно из донесения в Ставку командования фронта.
В 16 часов 10 минут 4 июля противник начал наступательные действия передовыми
отрядами. Эти действия, видимо, носили разведывательный характер. 5 июля из 
района
Стрелецкий—Томаровка—Зыбино—Трефиловка после артиллерийского удара и
авиационного налета враг перешел в наступление, введя в дело не менее 450 
танков.
Первая атака была отбита.
Во второй половине дня, введя в дело тяжелые танки “тигр”, противник вновь 
ринулся в
наступление. На этот раз ему удалось сломить сопротивление 52?й гвардейской
стрелковой дивизии, которой командовал полковник И. М. Некрасов, и занять ряд
населенных пунктов, в том числе Березов, Гремучий, Быково_______, 
Козьма?Демьяновку,
Вознесенский. Соседняя 67?я гвардейская стрелковая ди