ю
его имени и отчества). На другое утро от него прибыл какой?то офицер. Он 
приказал
эскадрону собраться, чтобы выбрать делегатов в полковой совет и одновременно 
избрать
эскадронный солдатский комитет. Председателем солдатского комитета единогласно
выбрали меня. В качестве делегатов в полковой совет были избраны поручик 
Киевский, я
и еще один солдат 1?го взвода, фамилию которого я, к сожалению, забыл. Помню 
только,
что родом он был, как и я, из Калужской губернии, из Масальска, и звали его 
Петр.
В начале марта в Балаклее состоялось общее собрание полкового совета солдатских
депутатов. Яковлев очень хорошо говорил о задачах совета, о необходимости 
укрепления
единства солдат, рабочих и крестьян в борьбе за продолжение революции. Мы от 
души
приветствовали его выступление.
Затем выступил какой?то прапорщик. Говорил он вначале красиво и как будто за
революцию, но под конец стал ратовать за Временное правительство, за то, чтобы
мобилизовать армию на отпор врагу. Его слова солдаты встретили возгласами
негодования. И когда был поставлен на голосование состав полкового совета, то
голосовали только за тех, кто придерживался платформы большевиков.
Итак, наш полковой совет стал большевистским.
В мае товарищ Яковлев куда?то уехал. После его отъезда совет работал 
значительно хуже,
а вскоре в нем стали всеми делами заправлять эсеры и меньшевики, которые 
держали
курс на поддержку Временного правительства. Кончилось тем, что в начале осени 
1917
года некоторые подразделения перешли на сторону Петлюры.
Наш эскадрон, в состав которого входили главным образом москвичи и калужане, 
был
распущен по домам солдатским эскадронным комитетом. Мы выдали солдатам справки,
удостоверявшие увольнение со службы, и порекомендовали им захватить с собой
карабины и боевые патроны. Как потом выяснилось, заградительный отряд в районе
Харькова изъял оружие у большинства солдат. Мне несколько недель пришлось
укрываться в Балаклее и селе Лагери, так как меня разыскивали офицеры, 
перешедшие на
службу к украинским националистам.
30 ноября 1917 года я вернулся в Москву, где власть в октябре перешла в 
надежные руки
— в руки большевиков, рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.
Декабрь 1917 и январь 1918 года провел в деревне у отца и матери и после отдыха 

решил
вступить в ряды Красной гвардии{2}. Но в начале февраля тяжело заболел сыпным 
тифом,
а в апреле — возвратным тифом. Свое желание сражаться в рядах Красной Армии я 
смог
осуществить только через полгода, вступив в августе 1918 года добровольцем в 
4?й
кавалерийский полк 1?й Московской кавалерийской дивизии.
В ту пору Коммунистическая партия и Советское государство приступали к решению
важных и трудных задач — демобилизации старой армии и созданию новой армии,
армии рабочих и крестьян. Одновременно шел широкий процесс демократизации армии.


Власть в войсках передавалась солдатским комитетам и советам, все 
военнослужащие
уравнивались в правах, командный состав, до полкового звена включительно, 
выбирался
на общих собраниях.
В результате выдвинулось много способных армейских организаторов из солдат и
матросов, а также офицеров, признавших Советскую власть.
“Если когда?нибудь будет возможность беспристрастного изучения положения нашей
армии в эпоху революции, — отмечал в одном из своих отчетов Военный отдел ВЦИК, 

—
то для всех станет ясно, что только полная демократизация армии и признание 
рласти за
армейскими организациями, выбранными широкими солдатскими массами, и та
политика мира, которая велась Советом Народных Комиссаров, способна была 
удержать
армии на фронтах до середины зимы 1918 года и спасла страну от неминуемого
самовольного и стихийного отхода армии в тыл”{3}.
Состоявшийся в январе 1918 года III Всероссийский съезд Советов единодушно
высказался за создание вооруженных сил нашей страны. На съезде была принята
написанная В. И. Лениным “Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого 
народа”, в
которой, в частности, говорилось: “В интересах обеспечения всей полноты власти 
за
трудящимися массами и устранения всякой возможности восстановления власти
эксплуататоров, декретируется вооружение трудящихся, образование 
социалистической
красной армии рабочих и крестьян...{4}”
Перво